Моя любовь, моё проклятье - стр. 118
Это он, Ремир и есть тот мальчик со склада, которого она так жестоко унизила восемь лет назад.
Да, он сильно изменился, прямо до неузнаваемости. Из тощего пацанёнка превратился в высокого, красивого и статного мужчину, но глаза – те же. Чёрные, горящие. Недаром подспудно ей чудилось в нём что-то знакомое.
Но если это так, то ведь и Ремир узнал её. Конечно, узнал. Как он там говорил? Ты – первая, кто мне понравился. А первых ведь не забывают. Тем более после такой жестокой выходки. Тем более злопамятные.
Как сказал Назар? Два года выжидал, чтобы потом найти и расквитаться? А с ней терпения хватило аж на восемь лет. Впрочем, недаром же говорится: «Месть – это блюдо, которое подают холодным».
– Ну что, Поль, тогда постарайся всё узнать поскорее, окей? А деньги я тебе завтра на карту скину, – вывел её из раздумий Назар.
Она молча кивнула и вышла из машины. Новость про Ремира буквально оглушила её – настолько невероятной, невозможной казалась вся эта ситуация.
***
Сегодня дежурил Яков Соломонович, а он, хоть и старик довольно суровый, а подчас и холодный, буквоедом не был. Так что позволил Полине проторчать у Саши час с лишним, приструнив недовольную медсестру, но потом насел:
– Нужна операция, срочно! Мы всё делаем, поддерживаем, как можем, но…
– Яков Соломонович, деньги будут. Буквально на днях, – пообещала Полина.
– Так это замечательно! Рад за вас, Полина. Уверен, всё будет хорошо, – старик и впрямь искренне обрадовался.
Полина тоже радовалась и не верила – неужели всё это – вечная гонка, кошмарные ночи, страхи постоянные – скоро закончится?
Правда, радость сильно горчила. Как себя ни убеждай, а расплачиваться придётся дорого.
Для Назара – это мелочь: предал-забыл и живёт преспокойно дальше. А она так не умеет, ей ещё предстоит как-то уживаться с собственной совестью. Но об этом лучше не думать, и так решимости не достаёт.
Но стоило приехать домой, мысли, словно вопреки воле, так и полезли, терзая душу.
То, что Назар называл пустячком и мелочью, на самом деле имело вполне конкретное название – разглашение конфиденциальной информации, за что полагалось вполне конкретное наказание, вплоть до уголовного.
Последнее, правда, если верить Интернету, бывает в исключительных случаях. Чаще всего просто увольняют, правда, по такой статье, что потом чёрта с два кто на работу примет. Ну и возмещение убытков, конечно, навешают через суд. А какие там будут убытки, и представить страшно.
Но даже не это тяготило больше всего. А сам по себе поступок – как ни крути, как ни оправдывайся, а это всё равно подло. Шпионить, вынюхивать, стучать, предавать – противно.