Моя крылатая удача. Книга 2 - стр. 57
Ровно в этот момент что-то вспыхнуло нестерпимо ярко, обжигая глаза ослепительным светом, а потом в спину ударило жёстко, мощно, болезненно.
Ларсена буквально снесло и приложило о стену с такой силой, что он просто «стёк» на пол, не в силах устоять на ногах.
***
27. 27 Дела столичные
Ларсен
Драться Оллье по жизни приходилось частенько…
Даже в ту пору, когда он ещё не был «ловцом редкостей». Сирота, выросший в приюте, обязан уметь постоять за себя. А уж потом, когда дошло до путешествий и опасных приключений, умение защищаться тем более стало необходимостью.
Ларс мог выстоять в потасовке один на один, и даже против нескольких врагов мог. Ведь отбился же тогда от разбойников в Тайвиэлии.
Только вот к такому удару Ларсен Оллье оказался не готов.
Это был «магический молот». И это всё, что успел понять Ларсен до того, как его шваркнуло со всей силы об стену. Он даже не разглядел, кто на него напал, и был этот кто-то один, или лиходеев несколько.
Такие мощные артефакты Оллье случалось привозить заказчикам, да и сам пару раз для защиты пользовался. А вот попал под удар «молота» Ларс впервые.
Чувство было такое, словно его, в самом деле, положили на огромную наковальню и шарахнули сверху гигантским молотом.
В доме и так было темно, но сейчас в глазах сначала разноцветные звёздочки сверкнули, а потом такая тьма накрыла, словно он ослеп. В голове звенело. Ноги и руки дрожали и не слушались. Ларс скатился по стене на пол, пытался встать и просто не мог.
Казалось, в него вонзилось одновременно несколько тысяч острых ядовитых игл. От боли хотелось заорать во всё горло, но голос тоже не слушался. Впрочем, магическая боль опустила быстро, теперь он чувствовал лишь последствия встречи со стеной.
А вот от проклятой слабости и беспомощности было гораздо больнее и страшнее, чем от ушибов.
Если бы опасность грозила только ему… Но там ведь в спальне Эйя… Эйя!
И что-то Ларсу подсказывало, что незваные гости явились в его дом как раз за дайаной.
От этой мысли душа вздрогнула, Оллье рванулся на помощь любимой птичке всем своим существом, но смог лишь чуть приподняться над полом и снова рухнуть неуклюжим кульком.
Однако в следующий миг такое положение дел было исправлено. Вот только Ларсена это совсем не обрадовало…
Сразу две пары рук вцепились в него и рывком подняли с пола, грубо, резко, без всякого снисхождения к его «ноющему» телу. Ларс до сих пор не пришёл в себя, словно сквозь плотный туман всё видел и слышал…
Зато удар по лицу сразу ощутил в полной мере. Аж голова чуть не оторвалась! В ней и без того звенело, а сейчас загудело так, словно он оказался внутри гигантского колокола.