Моя крылатая удача. Книга 2 - стр. 14
его гордостью, но назвать тебя я хотела в память о том, кого так и не забыла. Однако мне бы этого никто не позволил: ни муж, ни мой проклятый отец, который был тогда ещё жив. И я слегка изменила своё любимое имя: Ларсен стал Ларенсом. Думаю, теперь ты понимаешь, сынок, почему я даже писем твоему деду никогда не писала. И то, что я не поехала на похороны собственного отца, уже не кажется тебе странным. Вот и всё, пожалуй! Теперь вы знаете мою историю. Я родила вас обоих. И вы действительно братья.
***
7. 7 Забавы судьбы
Эйя
На несколько мгновений в гостиной повисла тишина. Новоявленные братья переглянулись, но пока как-то настороженно.
Особенно много сомнений Эйя видела во взгляде чужака, Ларенса. Это неожиданно задело дайану – она не понимала причину этого недоверия, но чувствовала острое желание сказать что-то в защиту Оллье.
Давно ли Эйя сама обвиняла Ларсена во всех своих бедах и ненавидела всем сердцем… А вот сейчас истово хотела доказать этим бескрылым, что он хороший, что никакого зла он не замышлял, что у него доброе сердце, а руки… такие тёплые, надёжные, бережные…
Но об этом говорить, разумеется, не стоило, да и, чтобы доказывать, надо понимать, что они хотят услышать. А Эйя пока не очень-то разбиралась в странных взаимоотношениях людей.
Но младший из мужчин и сам не стал молчать и незамедлительно высказал то, что его терзало. Возможно, он был не очень доверчив и милосерден, но точно уж честен и открыт.
– Матушка… – осторожно начал этот ле-сатье, – вы уверены в своих словах? Я… никого не хочу обвинять без оснований… – короткий взгляд в сторону молчаливого Оллье. – Но люди разные… Мало ли, что у кого на уме… Хватает тех, кто готов нажиться на чужой беде. Вы же сами сказали, что были уверены – ваш первый сын умер. Что если это ошибка? Совпадение… И мы вовсе не родственники?
Хозяйка дома полыхнула тёмным взглядом, нахмурила брови, но ответить не успела – неожиданно заговорил Ларс.
– Кажется, вы не очень-то рады обретению старшего брата, ле-сатье? Боитесь, что я сюда пришёл денег стребовать? – Оллье хмыкнул невесело. – Напрасно. Мне от вас ничего не нужно. Я на ваши богатства не претендую. Разве что… хотел попросить немного данов на дорогу, да кое-что из одежды, чтобы мы могли добраться до дома. И то… я всё верну, обещаю. Подозревать меня в том, что я всё это нарочно подстроил, по меньшей мере, глупо, учитывая, что даже вам эта история была неизвестна. Если уж родной сын не знает о том, что пережила его мать в юности, откуда это знать постороннему человеку?
– Простите, сатье Оллье, – уже не так высокомерно продолжил молодой хозяин усадьбы, – я не хотел вас оскорбить. Но… вы же сами понимаете, что в этой жизни бывает всякое. И люди, которые промышляют нечестными делами, способны вызнать такие секреты, что и представить сложно. Я просто не хочу, чтобы кто-то воспользовался доверчивостью моей бедной матери и ударил в самое уязвимое её место. Довольно она натерпелась!