Моя истинная - стр. 97
— Это займет много времени? — мой голос осел, стал хриплым и низким. Сжав горло, я пыталась вернуть себе самообладание, но выходило туго. — Знаешь, ее ведь могут сломать там…
— Смотря что считать за много, — мужчина пожал плечами. Через секунду на столе было множество закусок и две чашки безумно ароматного чая. — Ты ведь понимаешь, что я не альфа. И даже не влиятельный Воротынский. Простой ландшафтный дизайнер, то-то и всего. Но… — подняв чашку, Эмиль сделал глоток и мечтательно закатил глаза, жестом приглашая присоединиться. — Я работал у многих людей, почти все они остались моими добрыми друзьями. У меня есть план по спасению Виты. Но прежде чем озвучить его тебе, я должен точно знать, что все сработает.
— Перфекционизм, — понимающе кивнула я. Эту черту в Бернаре я заметила почти сразу. Колбаса, красиво свернутая в розу, меня особо привлекла. Я варварски развалила конструкцию, закинув ломтик себе в рот. — Что насчет той информации, что не стоит слышать чужим?
— О, точно! — Бернар хлопнул себя по лбу, усмехнулся, но тут же посмотрел на меня с тревогой. — То, что я скажу, может ранить тебя, Саша. Ты точно готова узнать?
Чай, который я несла к губам, отправился обратно на стол. Сердце безумно забилось в груди, давление упало.
— Да… — уверенно кивнула, кусая губы.
— Что же, слушай… — Бернар вдруг невзначай накрыл мою руку своей. Это выглядело так просто, без единого подтекста. Он поддерживал меня, как друг, но я едва не умерла на месте от неожиданности, сжалась, с трудом сдержала протяжный вздох. — Вита изначально не хотела замуж за Геннадия. Родители выдали за мужчину насильно, по большей части из-за денег. Девушка его не любила, по всей видимости, никогда. Воротынскому приходилось поколачивать жену, чтобы она слушалась. Судя по медицинской карте, которая попала мне в руки, исключительно из-за избиений она не могла забеременеть.
Услышанное и вправду шокировало. Настолько, что я совершенно не заметила, как большой палец Бернара нежно поглаживает мою ладонь.
«Она ведь говорила, что пьет таблетки! И никогда не говорила, что ее бьет муж. Гена ни в чем ей не отказывал и носил на руках. Изменял? Да! Но никогда не поднимал руку!», — спорила я сама с собой.
— У нее никогда не было синяков. Я видела Виту голой в примерочной! — ахнула я в недоумении.
— На оборотнях все заживает, как на собаке, — пожал плечами Эмиль, на лице его отражалось сожаление. — Правда однажды ее муж переборщил. Настолько, что Вите пришлось неделю сидеть дома и принимать только взбитую блендером пищу. Это все отражено в ее карте, — Эмиль вдруг встал и вышел из комнаты, а вернулся уже со сканом больничных назначений. Там были подробно описаны жалобы Виты. Клинику я знала. Однажды в ней моей однокласснице удаляли гланды. — Видишь? Жутко было читать. Но после этого я трижды замотивирован спасти девочку.