Моя душа темнеет - стр. 30

– Матьяш, сын Хуньяди.

Резкая боль под ногтями заставила Ладу осознать, что она впилась ногтями в подгнивший деревянный пол так сильно, что щепки врезались в ладонь. Ее выдадут замуж ради выгоды. А когда этот союз провалится, как терпели неудачу все брачные союзы, ее оттеснят в сторону. Отправят в монастырь, бросят и удалят от жизни.

В голове Лады возник образ их матери, почти забытой с тех пор, как она их оставила. Память об этой женщине вызывала у нее отвращение. Бессильная. Сломленная. Ее брачный союз рухнул, и теперь она живет, заключенная в чьем-то чужом доме, в другой стране.

Лада еще сильнее прижала руку к щепкам. Теплые капли крови выступили на ладони, поверх шрама, оставшегося от игры с Богданом. Счастливого брачного союза равных людей для нее не будет, никто не согласится отдать бразды правления в ее руки.

– Я никогда не выйду замуж.

Раду внимательно посмотрел на ее раскрытую ладонь и попытался выдернуть из нее занозы. Лада не сопротивлялась. Он обращался с ее ранами гораздо мягче, чем она с его.

– Откуда ты все это знаешь? – с удивлением спросила она. Она полагала, что Раду проводит все дни в мечтаниях. В его больших глазах чаще всего читалась приятная пустота, как будто он не замечал лиц и не слышал разговоров вокруг себя. Пока Лада сосредоточилась на тактиках и Хуньяди, она упустила из виду интриги бояр. Теперь она поняла, что это была ошибка.

– Люди забывают о том, что я слушаю. А я всегда слушаю.

– Мы должны рассказать отцу о планах Мирчи.

Раду замолчал и повесил голову. Ладе не нужно было видеть выражение его лица, чтобы понять его мысли. Он испугался.

– Он рассердится. А Мирча меня убьет. Я боюсь умирать.

– Все когда-нибудь умирают. Я не позволю Мирче тебя убить. Если кто-то тебя и убьет, так это я. Понял?

Раду кивнул и прильнул к ее плечу.

– Ты будешь меня защищать?

– Вплоть до того дня, когда я тебя убью, – она ткнула его пальцем бок, в то место, где он больше всего боялся щекотки, и он вскрикнул, то ли от боли, то ли смеясь. Он бросил на нее взгляд, который она хорошо знала: тот же голодный и отчаянный взгляд, которым она смотрела на отца. Раду любил ее и хотел, чтобы она чувствовала то же самое. Впервые с той минуты, когда его ввели в ее жизнь, безмятежного, красивого и никчемного, она сочла Раду интересным. Возможно, даже полезным. Даже более того: в отсутствие Богдана она почувствовала, будто кто-то ей снова принадлежит.

Царапины на лице и руках Раду после нападения Мирчи в саду побледнели и превратились в тонкие красные линии. Он солгал няне, сказав, что споткнулся и упал в кусты. Если бы он рассказал о Мирче, это ни к чему бы не привело.