Моя девочка - стр. 52
Кирилл осматривает меня жадным взглядом и одними губами произносит:
- Как?
Пожимаю плечами и улыбаюсь. Как ему объяснить, что это судьба. Не будут два человека постоянно сталкиваться друг другом, если только звезды не решили их свести вместе.
Кирилл осматривает мой новый бюстгальтер. Теперь точно его куплю, потому что такие воспоминания дорогого стоят. А потом касается пальцами выпирающей части ключицы. Замираю с бьющимся сердцем, сминая кончик его галстука. А рука Кирилла уже скользит по бретельке вниз к чашечке, обводит ее плавные контуры и спускается в ямочку между грудей.
Затем Кирилл замечает расстегнутую пуговицу пояса моих джинсов. Как неосмотрительно с моей стороны затаскивать его внутрь и выглядеть так соблазнительно, словно предлагая себя. Рука Кирилла мгновенно перемещается на талию, и чувствую, как ползет вниз молния моих джинсов.
Замираю, пораженная откровенностью его действий, а Кирилл одним резким движением разворачивает меня к себе спиной. Сердце пропускает несколько ударов, а его руки медленно, словно дразня, ползут вверх по моему почти что обнаженному телу. Каждое осторожное касание расползается электрическими импульсами по коже, заставляя вздрагивать. Достигая плеч, Кирилл вдруг поднимает мои руки и, соединив их над моей головой, беззвучно припечатывает своей широкой ладонью к стенке примерочной.
Оказываюсь полностью в его власти. Конечно, есть вариант закричать и позвать на помощь. Уверена, к кабинкам сбежится весь магазин. Но не могу и не хочу. Другая рука мужчины круговыми движениями скользит по моему животу и медленно ползет вниз.
Замираю, не в силах противостоять его действиям. Мои джинсы слишком свободные, поэтому его рука беспрепятственно движется.
Думаю, как все это нехорошо ровно до того момента, как его пальцы продвигаются еще дальше. Отодвигают ткань моих трусиков и спускаются ниже. Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем дразнить взрослого мужчину. Но теперь уже поздно. Я вся в его власти в примерочной кабинке бутика посреди торгового центра.
Еще немного и он достигнет моей самой острой точки, и я взорвусь, но он намеренно избегает ее. Касается везде, но не там. Едва сдерживаю вздохи, потому что один мой неосторожный выкрик привлечет внимание общественности.
А Кирилл между тем касается моей самой чувствительной точки. Вздрагиваю всем телом и, кажется, выгибаюсь. А он уже скользит ниже. Словно под гипнозом позволяю ему делать со своим телом все, что угодно. Мышцы уже давно превратились в горячий воск, а вместо крови в сосудах бурлит кипящая лава.