Моя чужая - стр. 47

Артём шёл по дорожке к заднему двору. Там, в кустах сирени, он хотел затаиться и понаблюдать за предстоящими событиями.

На каменных ступеньках сидели три парня, курили, время от времени смачно сплевывая. Артём их не знал, но догадался, что это те, кого прислал его приятель. С нетерпением бросив взгляд на часы, злорадно усмехнулся — Никита вот-вот должен выйти из здания школы.

Парень вздрогнул от звука хлопнувшей двери. Вот, сейчас... Вытянув шею, Артём напряжённо глядел вперёд.

Никита шёл размеренной походкой — светлые брюки, голубая рубашка, волосы, как всегда, аккуратно причёсаны. Хороший мальчик. Слишком правильный и жутко раздражавший этой своей правильностью. Таких надо учить. Чтобы неповадно было быть лучшим. Артём подозревал, что Олька не дала ему именно из-за слишком близкого общения с Никитосом, постоянно зудевшем и наставлявшим их общую подружку. Уж слишком много времени они проводят вместе.

***

То, что произошло дальше, заставило Артема потирать от радости руки. Сначала со ступенек поднялся один парень и вразвалочку направился наперерез Никите, затем второй. Никита продолжал идти, будто ничего не замечая. Когда парни поравнялись, Артём услышал:

— Ну что, Петя-Петушок, дай-ка нам на посошок.

Никита остановился и, Артёму показалось, растерянно спросил:

— Простите, я не совсем понял...

— Пойдём в кусты, там тебе всё объясним. По очереди. Нас трое, надеюсь, твоя задница выдержит.

Артём видел, как нервно дёрнулся уголок рта его друга. Интересно, что Никитос сделает?

— Ну пойдёмте, — он слегка склонил к плечу голову, усмешка тронула его губы.

Все четверо направились в близлежащие заросли боярышника.

***

Никита

Я не сразу сообразил, что какие-то незнакомые пацаны направляются именно ко мне, и тем более, когда они упомянули слово «петух», не сразу смекнул что к чему. Мне вообще было не до них. Через три дня начинались экзамены, и я собирался сдать всё на сто процентов. А затем долгожданное поступление в МГИМО. Я смотрел на эти наглые рожи, медленно двигавшиеся челюсти, занятые жеванием резинки, и мне впервые в жизни захотелось съездить кулаком. Вот, оказывается, в чем дело. Кто-то распускает про меня грязные слухи. Ну что ж, было бы интересно выяснить кто и зачем. Кому я перешёл дорожку?

Уже подходя к кустам, продумывал, кому вмазать первому — долговязому дрыщу или крепкому коротышке с наглым блеском в прищуренных глазах.

— Ну что, ребят, налетайте, — хмыкнул.

— Так поворачивайся к нам спиной и наклоняйся.

— Так попробуй меня наклонить, — кулаки прямо так и сводило от желания поскорее покончить с этими уродами.