Моя борьба. Книга четвертая. Юность - стр. 8

Обустроив рабочее место, я сложил одежду в шкаф в спальне, убрал пустые чемоданы на верхнюю полку и замер посреди комнаты, не зная, чем еще заняться.

Меня разбирало желание позвонить кому-нибудь, рассказать, как оно тут все, но телефона в квартире не было. Может, выйти поискать телефонную будку?

К тому же я проголодался.

Я видел на улице киоск – может, до него прогуляться?

Тут, по крайней мере, делать точно нечего.

Зайдя в крохотную ванную, куда вела дверь из прихожей, я надел перед зеркалом черный берет. На крыльце я на секунду остановился и посмотрел вниз, на деревню. Одного взгляда было достаточно, чтобы разглядеть здесь всех и вся. Да, тут особо не спрячешься. Шагая по дороге – сверху грунтовой, а внизу заасфальтированной – я ощущал себя прозрачным.

Возле киоска-закусочной топтались несколько подростков лет пятнадцати. Когда я подошел, они умолкли. Не глядя, я прошел мимо, поднялся по ступенькам под навес и подошел к окошку, ярко блестевшему в рассеянном, словно повисшем в воздухе свете позднего лета. Окно почти заросло жиром. За стойкой стоял парнишка примерно того же возраста, что и подростки у меня за спиной. На щеке его виднелось несколько длинных черных волосков. Глаза были карие, волосы темные.

– Гамбургер с картошкой и колу, – попросил я, прислушиваясь, не обо мне ли болтают сзади. Но нет. Я закурил и, дожидаясь, принялся расхаживать под навесом. Орудием, смахивающим на совок, паренек зачерпнул резаную соломкой сырую картошку и бросил ее в кипящее масло. Положил на противень гамбургер. До меня доносилось лишь тихое шипенье масла и оживленные голоса за спиной. В домах на острове, отделенном от берега фьордом, загорелись окна. Небо – низкое у берега и поднимающееся ввысь ближе к устью фьорда было сине-серым. Оно слегка подернулось дымкой, но не потемнело.

Тишина не давила, а дарила простор.

Но не нам, – почему-то подумал я. Тишина здесь была такой всегда, задолго до прихода людей, и такой же останется надолго после того, как они исчезнут. Она по-прежнему будет покоиться здесь, в этой горной чаше, обращенной к морю.

Где, интересно, оно заканчивается? В Америке?

Да, наверное. В Ньюфаундленде.

– Ваш гамбургер. – Парнишка поставил на стойку пенопластовый контейнер с гамбургером, парой салатных листьев, четвертинкой помидора и горкой картошки-фри.

Я расплатился и, подхватив поднос, повернулся к выходу.

– Ты чего, новый учитель? – спросил один из подростков, навалившись на велосипедный руль.

– Да, – ответил я.

– Ты у нас будешь учителем. – Сказав это, он сплюнул и сдвинул бейсболку чуть на затылок.