Моя больная любовь - стр. 27
Харитон же – сжимает мои ладошки, пристально смотрит в глаза и говорит:
– Скажи, как есть. Мне, правда, важно.
А мне, правда, страшно. И я, внутренне подобравшись, как перед прыжком, отвечаю:
– Нет, – и, чуть подумав, добавляю: – Ты – не герой моего романа.
Замечаю, что от моих слов Харитон вздрагивает, будто я влепила ему пощёчину. Но всё-таки собирается с силами и спрашивает спокойно, даже слегка иронично:
– А какой он, твой герой, расскажешь?
Усаживается на коврик у моих ног, готовится слушать.
И я удовлетворяю его любопытство. Почему? Может быть, потому, что самой уже надоело и юлить, и бояться. А хочется, действительно, спрятаться за каменной стеной в виде любящего и заботливого мужчины.
– Он сильный, смелый, ответственный.
Харитон криво ухмыляется:
– Значит, я не такой?
– Да, – произношу, окончательно осмелев. – Ты слабый и трусливый, потому что даже месть свою задумал не напрямую моему отцу, а – по сути – мне. Потому что ни в чём неповинную меня собирался ломать и устраивать мне ад. А ещё ты безответственный. Потому что других судишь за их плохие поступки, а сам готов вести себя ещё хуже – растоптать невинную девушку и выбросить её в лес. Уйти от ответственности за содеянное. Ведь за меня же никто не отомстит. Да и я сама – тоже…
Во время моей тирады Харитон нервно кусает губы, сжимает и разжимает кулаки, сверкает глазами. Это снова пугает меня, но меня уже несёт, и я не могу остановиться…
Но к моему удивлению Харитон не набрасывается на меня с кулаками, не орёт, не угрожает, а просто сидит и смотрит в одну точку перед собой.
И, когда уже пауза становится нервирующей, наконец, произносит:
– А если я стану сильным, смелым и ответственным, то смогу спросить тебя ещё раз – выйдешь ли ты за меня по-настоящему?
– Сначала стань – а потом поговорим, – устало отзываюсь я.
– Спасибо за шанс, – отвечает он, встаёт и уходит, аккуратно прикрыв за собой дверь.
И только тогда я падаю на подушки и позволяю себе выреветься…
МОНСТР
Раз за разом она делает то, чего он никому не позволял уже много лет – снимает с него броню. Раздевает до самой души, обнажает её, и та ёжится, соприкоснувшись с холодной действительностью.
Вот и теперь Харитон поспешил уйти. Потому что ещё немного и… ОН даже не знает, чтобы было с ним. То, что она сказала сегодня, проделало огромную брешь в его обороне. И теперь он понятия не имел, как защищаться. Ему никто никогда не отказывал – просто не смел. Да другие девицы и не хотели – влиятельный, привлекательный, опасный, трахается, опять же, хорошо. Этого было достаточно. И не требовалась работа души. А что делать теперь, когда потребовалась? Как стать тем, о котором говорила маленькая чертовка с серыми глазищами – смелым, сильным, ответственным?.. Ведь он думал, что уже такой. Уверен был.