Мой злейший враг - стр. 40
По моим щекам текут слёзы, а сзади на плечи ложится тёплая куртка.
Мне не надо оборачиваться, я знаю кто там стоит и, наверняка, с торжественным видом провожает взглядом автомобиль моего бывшего друга.
13. Глава 13. Рыжая и Волшебник Или первая любовь моего дедушки
Мемуары Виктора
Даже не знаю, когда это впервые случилось со мной. У меня есть подозрения, что едва появившись на этом свете, я стал удивлять своих родителей. Может быть именно поэтому они отдали меня на воспитание своей дальней родственнице – тёте Катерине.
Почему именно ей? Наверное, они чувствовали, что эту женщину ничем нельзя ошеломить.
Екатерина приходилась моей матери троюродной сестрой. Она жила далеко от моих родителей. И с тех пор, как меня определили к ней в возрасте трёх лет (видимо, больше меня сложно было выдержать), я своих маму с папой больше не видел вплоть до сознательного возраста. Впрочем, близкие отношения с родителями у меня так и не сложились...
Тётя говорила, что я уникальный мальчик, поэтому в школу меня отдавать не спешила. Она сказала, что я должен научиться управлять собой и тогда мне можно будет начать общаться со сверстниками.
А мне так сильно хотелось познакомиться с другими детьми!
Я решил во что бы то ни стало исполнить волю моей тётушки Катерины. В то время еще не было интернета, где я мог бы посёрфить какую-нибудь информацию о себе и своих «способностях», поэтому я просто стал медитировать. Конечно, медитировать – это чересчур грубое слово и не совсем подходящее для моих тренировок, но не знаю даже как это назвать по-другому. Я просто учился сидеть спокойно, ничего не трогая и ничего не ломая.
Тётушка оказалась очень хорошей женщиной. Она была одинока, у нее не было ни мужа, ни детей, но она была счастлива. Когда у нее появился я, это привнесло в ее мир еще больше радости. Может быть, она и хотела бы иметь семью, но мне она об этом никогда не говорила.
Итак, я сидел в своей комнате, закрыв глаза и стараясь ни о чем не думать. Сначала у меня ничего не получалось: то вещи начинали летать по комнате, то я сам парил над кроватью. Но это еще не страшно. Становилось не по себе, когда я случайно что-нибудь поджигал или устраивал потопы. Я совершенно не мог управлять своей силой.
И никто, к сожалению, не мог мне помочь.
***
Однажды я смог просидеть без всяких последствий целый день. Тогда тетушка сказала, что я практически готов выходить в люди, осталось только научиться направлять свою энергию на конкретные цели. Я стал днями напролет сидеть напротив письменного стола и смотреть на карандаш. Мой план состоял в том, чтобы заставить его подняться в воздух. Я не знал механизма своих «способностей» и не знал, что и как нужно делать, но старался изо всех сил. Я смотрел на карандаш и представлял, как он летает по комнате.