Размер шрифта
-
+

Мой встречный ветер - стр. 33

черты твоего лица

на трепетно-белом холсте,

для нежных твоих рук,

для сияющих счастьем глаз

я выбрал бы трепетно-белый,

трепетно-белый цвет».

…Времени было – 11.01.

Я подумала с сожалением – ну вот и все, время вышло. И сразу же поругала себя. Ну вышло и вышло, и ладно, мне же лучше. Не придется рисковать своим здоровьем, катаясь на мотоцикле с какими-то непонятными товарищами. Еще и подход к ним искать, боясь каждым неосторожным словом обидеть…

А в следующее мгновение над головой прозвучало:

– Привет.

Я медленно подняла глаза. Две секунды мне понадобилось на то, чтобы его узнать. Еще секунда – чтобы погасить экран с сияющей его же страницей. Следующее мгновение – и я подскочила с лавочки. Ростом я оказалась ему по губы.

Итак, вот как он выглядел на самом деле.

У него не обнаружилось совсем никаких веснушек – кожа бледная, будто даже и не тронутая загаром.

Волосы – светлые, более белые, чем просто светло-русые, я даже не знаю, как назвать такой цвет. Длина их за столько лет, видимо, все же не поменялась: они были распущены и, абсолютно прямые, опускались чуть ниже плеч – длиннее моих, когда мои в состоянии спиралей.

Брови на пару тонов темнее, весьма, думаю, выразительные. Лоб слегка выделяется, будто бы чуть нависает над лицом. Скулы острые. Подбородок зауженный. Нос аристократичный – с изящной горбинкой. Губы четко очерчены, и на ощупь, наверное, даже твердые, как у статуй, коим губы из камня вылепили. Впрочем, какая мне разница…

А глаза – зеленющие. Казалось бы, такому нордическому лицу глаза нужны холодные, ближе к серо-голубым. А у него невероятно зеленые, не малахит и не хризолит, что-то между. Смотрит, не отводя взгляд, и из-за лба и бровей взгляд кажется тяжелым, пронзающим насквозь и придавливающим к земле.

– Ты чего наблюдаешь так внимательно? – полюбопытствовал он.

– Я?.. – честно, сама не знаю, что на меня нашло. Но глазищи у него в самом деле оказались невероятные. Не удивлюсь, если точно такие же глаза были у разбойников, к которым сбегали из дома благородные девицы. И у колдунов, что наводили ужас и страх на народ, а сами по ночам восседали над книгами, чтобы впитать в себя все больше и больше черных знаний, а рядом билось припадочно пламя лампы…

Ник плавно кивнул.

– Ничего. – И зачем-то уточнила, дурочка: – Коля?

«Коля» был не так-то прост. В долгу не остался. И поинтересовался в ответ:

– Вера?..

– Ну да, – я вздохнула. – В общем, мы друг друга поняли. Хорошо. А?..

Ника вспоминает алфавит, миниатюра в цвете.

Ник повторил кивок. Да что ж такое. Нужно срочно взять себя в руки. С братом же я как-то разговариваю. И ничего. Это, конечно, не брат, так что вообще должно быть абсолютно все равно. Собралась… и говоришь все четко, по делу.

Страница 33