Мой Ванька - стр. 31
– Это не твоё дело! Давай меряй!
Куртка вроде неплохая, и сидит на нём хорошо.
– Тепло-то как! – бормочет Ванька, блаженно улыбаясь. – Балдею…
– Вот и балдей, – удовлетворённо говорю я. – Ещё свитерок тебе сообразим.
– Саш… У меня же есть свитер! Ещё бабушка вязала…
– Вот и храни его в память о ней, а ходить будешь в новом и тёплом.
На кухне обмываем покупки.
– Саш… Когда я выйду из финансового кризиса, я тоже буду о тебе заботиться, – это звучит по-детски и потому, забавно.
– Запомни! У нас нет финансового кризиса. Или ты забыл, что мы вместе?
– Да нет, не забыл… Но всё равно мне неудобно, что ты вот так…
– Неудобно гадить на потолке. Заладил… Вань, ты ко мне как относишься?
– Ну, Саш… Ты же сам знаешь… Но получается, что ты вкалываешь, а я какой-то трутень! Даже на работу ещё не устроился. На твоей шее сижу! Или не так?
– Так это или нет, узнает твоя шея, если я ещё что-то подобное услышу! Понял?
– Готов нести всю меру ответственности! – встаёт, подходит и подставляет шею.
– Иди ты!.. Не парься. Мне очень приятно о тебе заботиться. Может, это и эгоистично, но я сегодня получил огромное удовольствие, тебя одевая.
– А я когда-то мечтал, что ты получишь удовольствие, меня раздевая, – Ванька ржёт и тут же всё-таки получает от меня по шее. – Дяденька, не надо! Больше не буду!
– То-то же!
– Сашка… Хочешь честно? Я так счастлив! Ты мне дал всё: и дом, и семью… – он делает паузу и задумчиво произносит: – И такое обалденное тепло!..
– Вот и отогревайся.
– Я отогреюсь… Обязательно! Ты пойми… После всего… Я, наверное, только сейчас начинаю что-то понимать в наших отношениях и боюсь до тебя недотянуть. Ведь что я видел в своей жизни? Бабушку, которая многому научила, но своим пуританским воспитанием сделала из меня… кисейную барышню. Школьных приятелей, которых я, мальчик-отличник, сторонился. Моего любовника, к которому привязался, а он меня просто использовал. Армейских сослуживцев… Это были грубые и циничные парни. Кроме одного, пожалуй… Сутенёра… Клиентов… Это были… просто страшные люди!
– Вань… У тебя в армии кто-то был? – неожиданно для себя спрашиваю я.
– Да… Был. Тебе врать я не могу и не буду. Он из старослужащих… Тоже гей. Раскусил он меня сразу. Мне тогда было так тошно и страшно, что я к нему потянулся. Даже влюблённость какая-то возникла… Это было около двух месяцев. Потом всё прошло. И знаешь, может быть, если бы не эти отношения с ним, я не пошёл бы к тебе сразу после похорон. Мне вдруг стало ясно, что есть настоящее, а есть что-то искусственное, от безысходности привнесённое… Вот так, Саша… Видишь теперь, какое я говно?