Мой темный принц - стр. 6
Это был конец. Смерть. Нелепая. Неожиданная.
Последнее, что почувствовала, – боль в ногах, словно по мне проехался поезд. Тысяча поездов. И меня уволокло в никуда.
– Борись.
Голос возник неожиданно. И он был единственным, что наполняло пустоту. Это страшно, когда ничего нет. Вообще ничего. Неужели такой и бывает смерть?
– Ты еще не умерла. Борись, я сказал.
Но я не могла. Даже была не в силах шевельнуться. Да и с кем нужно бороться? С пустотой? А с ней разве реально справиться? Легче поддаться, остаться тут.
– Нет!
Голос был упрямым и злым. Пустота вдруг резко исчезла, и я начала тонуть в чем-то темном и вязком. Казалось, мир рассыпается на черные осколки, и нельзя определить, где небо. Это-то и оказалось страшнее всего. Неба не было.
Осколки больно впивались в кожу и не резали, а обжигали. А еще я ничего не помнила. Даже своего имени. И снова захотелось забыться и стать частью этого черного мира, уйти в пустоту, где нет резких звуков и можно насладиться тишиной. Здесь делать нечего. Я была в этом уверена. У меня никого и ничего не оставалось.
– Ариадна…
Голос. Чей-то голос, твердивший имя. Мое имя? Или не мое?
– Твое. Ариадна.
Он не отпускал и тревожил меня. Интересно, давно зовет? И зачем? Мне бы уйти в пустоту. Она так манит… Почти сладкая. Такая многообещающая.
– Не смей! Будь сильной.
Голос рычал, сердился оттого, что я собиралась сдаться. И не отпускал. И я осмелилась назвать его по имени. Лирантанель. Красивое такое имя, подходящее.
– Правильно. Угадала. Меня зовут именно так. Можно Лир.
У голоса было имя. В этой черноте это совсем не казалось странным. Лир. Я позвала его именно так, и он снова откликнулся. Колючим, израненным, до боли знакомым отголоском. И больше не отпускал меня. Говорил и рассказывал о том, какая я замечательная, сильная, добрая. А еще обещал, что все будет хорошо.
Я не хотела верить, но голос не отставал. Он отпускал только на время. Не для того, чтобы дать передышку, вовсе нет, для принятия происходящего. Я не сразу сдалась на его милость. И не сразу все вспомнила. Но почувствовала, как привязана к этому голосу всеми нитями, что меня держат в жизни. Ощутила на себе незнакомые прикосновения рук и губ.
Но из темноты вынырнуть не могла.
– Я помогу. Доверься мне. Пожалуйста.
Нет, ну точно маньяк. Лучше уж темнота и пустота.
Голос начал ругаться, если судить по интонациям. Слова были непонятными, странными, словно на другом языке говорил.
– Я могу помочь только с твоего согласия.
– Зачем я тебе? – все-таки задала этот глупый вопрос, чувствуя, как теряю последние силы.