Мой шейх - стр. 49
- Газаль, во имя Аллаха, ты снова врешь себе! – горячо воскликнул Кемаль. – Ты действительно считаешь, что математика и твои открытия в этой сфере – счастье для женщины? Это не так. Это хобби, которое делает тебя живой, но истинное счастье – любовь. Любить науку невозможно. Она никогда не заменит любовь к мужчине.
- Вот поэтому я никогда не захочу остаться с тобой, Кемаль. Ты так легко обесценил все, чем я жила. Я снова вижу в тебе того самоуверенного мальчишку, что однажды в детстве, во время приближения песчаной бури, наотрез отказался играть с девочкой, которая умела слагать числа в уме и высчитывать скорость ветра!
- Я помню тот день, - Аль Мактум был поражён. – Удивлен, что и ты тоже. Тебя это задело?
- Нет. Тогда я еще не знала, чем вызвано твоё недовольство. И меня воспитывали с установками во всем угождать мужчине. Желая мною обладать, ты хочешь отнять у меня все, что мне дорого. Мою реализацию, мою свободу, мои мысли! А ведь знаешь, если бы ты не был таким жутким шовинистом, я бы подсказала, как усовершенствовать твою шахтёрскую конструкцию. Но явно же её проектировал мужчина, которому тебе проще довериться!
- Я не отниму у тебя то, чем ты живёшь и в чем достигла успеха, Газаль. Не делай врага из того, кто не хочет с тобой воевать. Если тебе необходимы книги, вычислительная техника и время, чтобы этим заниматься, ты все это получишь. Простой просьбы было бы достаточно.
- А как насчет свободы?
- Надо уметь довольствоваться малым, - строго сказал Кемаль. – Её ты пока что не получишь. Смирись.
Он натянул поводья, лошади в такт замедлили шаг. Из-за горной гряды показался серп месяца.
- Придётся завязать тебе глаза, - Кемаль спрыгнул на землю и помог мне встать.
- Что? Зачем? Руки, надеюсь, не надо?
- Доверься мне, Газаль.
- Да зачем? Здесь темно, как на дне глубокого колодца…
- Ты увидишь это, когда мы будем на месте. И поверь, так впечатлений будет гораздо больше.
Грубоватая ткань коснулась моей кожи, превратив темноту ночи в абсолютный мрак. И сразу все звуки пустыни стали ярче, громче и тревожнее. Взмах крыла ночной птицы, быстрый бег сайгака, писк летучих мышей. И на фоне этого почти потерялось журчание воды где-то вдалеке, шелест ветра в кронах дерева, всплеск – и снова тишина.
Придерживая меня за локоть, Кемаль задал направление. Я шла, чувствуя, как ноги тонут в песке – но не так сильно, как на бездорожье. К источнику звуков вела протоптанная тропа.
Лошади фыркали, почувствовав воду, Аль Мактум несколько раз отдавал им приказы тихим голосом. Любопытство переполняло меня, да и трудно было не понять, куда именно мы идём. Особенно когда песок показался слегка влажным, и легко пружинил под ногами.