Мой секс - стр. 19
Мне не были интересны их разговоры, но в целом это были хорошие и добрые мальчики, ничего специально плохого в них не было. Один, Леша, мне даже немного нравился. Он был первым мальчиком, с которым я поцеловалась.
Произошло это, правда, уже под самый конец лета, буквально за пару недель до возвращения в Петербург. Мы всей компанией приехали на реку жарить шашлыки. Одни ребята разводили костер, другие уже выпивали, кто-то полез купаться. Я немного посидела с ними и ушла вдоль по берегу реки в лес. Погуляв, я села на поваленное дерево у берега и довольно долго там сидела. Было тепло и солнечно – я смотрела на воду, слушала ветер и, разморенная, почти уже засыпала. Леша подошел и сел рядом. «Гуляешь?» – спросил он. Я сказала: «Уже погуляла». Сразу после этого он развернул меня к себе и стал целовать. Это продолжалось довольно долго. Целовался он умело, нежно и уверенно, проводил языком по моим губам и встречался с моим языком, иногда слегка прикусывал губы и в перерывах ласково шептал, какая я красивая, что я цветочек, звездочка и еще много чего приятного. Он смело вел меня, и я полностью ему подчинялась. Руками он гладил мои волосы, уши, шею, слегка прихватывал и мял грудь. Я возбудилась в самый первый момент, и дальше мое возбуждение только росло, с каждой минутой все больше и больше. Но даже в этот момент я совершенно не думала о сексе. Честно говоря, я даже не очень думала о Леше. Его губы, язык и ладони, его шепот – оказались удивительным инструментом повышения моего собственного эротического напряжения, оно в этот момент перешло на качественно новый уровень, и я наблюдала только изменения в собственном теле, которое, как оказалось, способно на гораздо большее, чем я думала раньше, что-то изнутри буквально распирало и нагревало его, как газовая горелка – аэростат. Потом Леша оторвался от меня, улыбнулся, посмотрев мне в глаза, и ушел. Дома я половину ночи неистово мастурбировала.
Леша гулял с какой-то из старших девчонок, но меня это не трогало – Леша не был мне нужен. До моего отъезда мы встречались, разумеется, еще несколько раз, при встрече он заговорщически подмигивал мне, и мне от этого было немного весело – у нас был общий секрет. Но и только; ни продолжения, ни даже повторения не было. Я была совершенно довольна – мне нужно было время, чтобы пережить и осмыслить этот опыт, сто раз повторить его в своем воображении и только потом двигаться дальше.
И я вернулась в город, в школу.
То ли потому что нас так перетасовали – кто-то ушел, кто-то пришел, – то ли потому что дети вообще взрослеют, умнеют, в них остается меньше детской бессмысленной злобы, она уступает место мало-мальски рациональному принятию мира, – в девятом классе впервые мы начали по-настоящему дружить. Нас было шесть человек, меньше – если кто-то заболевал или не мог, больше – если кто-то присоединялся. Мы слушали музыку, пили пиво, гуляли, ходили на дискотеки, сидели у кого-то в гостях, если была свободная квартира, но чаще – сидели в парадных. В хорошую погоду играли в бадминтон или «квадратик» (это игра с мячом). Так или примерно так тогда жили все подростки.