Мой (с)нежный враг - стр. 24

- И не смей мне больше двери ломать! – выкрикиваю ей вслед.

Ну вот. Допрос в очередной раз не удался. Так себе из меня дознаватель. Я ничком бросаюсь на постель, раскинув руки, и тупо пялюсь в потолок. Потолок кружится.

«Абсолютное совершенство…»

Рычу от бессильного гнева и переворачиваюсь на живот, утыкаюсь лицом в подушку. Сердце бьётся как сумасшедшее.

«Я изваял бы вас в мраморе…»

Затыкаю подушкой уши, чтоб не слышать. Но это бесполезно делать, когда голос в твоей голове.

Чтоб он сдох, этот Вольфред. А я с удовольствием помогу. Хотя…

Я резко сажусь в постели.

Не исключено, что завтра мне прикажут убираться из дворца. Я ведь напала на принца, наследника престола. Нанесла тяжкие повреждения… его больному самолюбию. Вряд ли он так это оставит.

Внезапная мысль родила во мне такие смешанные чувства, что я следующие полночи потратила, чтобы разобрать этот спутанный клубок.

Мне обидно покидать дворец, даже… не попытавшись?

Мне будет стыдно вернуться с поражением?

Мне… будет жаль покидать это место?

Я… рада? Что мне… не придётся делать то, ради чего я прибыла сюда?

Каждая новая догадка была паршивей предыдущей, поэтому дальше я решила даже не спрашивать. Кажется, я совершенно запуталась.

В любом случае, завтра станет всё понятно.

Просыпаюсь как от удара. Оглядываюсь в поисках врага – и даже разочаровываюсь, когда его не нахожу.

В дверь снова деликатно стучат.

- Леди, вам велено передать, что вас ожидают!

- Кто?.. – кое-как продираю глаза, зеваю в кулак.

- Его высочество старший принц Вольфред. Приказано проводить. Ещё приказано… простите, леди, но велено передать дословно: «Скажи, если станет артачиться, я сам за ней приду и вытащу из постели собственноручно».

Бормоча проклятия, откидываю одеяло и вскакиваю с кровати. Проверять реальность угрозы принца мне совершенно не хочется. Почему-то даже не сомневаюсь, что наглости ему хватит и на это. А моя баррикада, которая в дневном свете кажется совсем хлипкой и нелепой, уж точно не станет ему препятствием.

Солнце косо светит в окна противно-милым, золотым и розовым. Расцвечивает иней на стёклах тонким кружевом. Рань-то какая, господи! Вот же… самолюбивая задница. Плевать ему, что девушка, может быть, ещё спит. Что девушка, может быть, пол ночи не могла уснуть его стараниями. Если ему чего-то надо, значит вынь да положь!

Другая мысль тупо бьёт в подреберье.

Что, возможно, меня подняли ни свет ни заря, чтобы приказать поскорее выметаться отсюда.

Стискиваю зубы, надеваю на всякий случай обратно своё дорожное платье и засовываю ноги в удобные стоптанные башмаки. Волосы туго перевиваю лентой в косу. Выверенными быстрыми движениями застёгиваю лекарский пояс.