Мой рыцарь-зверь - стр. 7
***
- …Вот тебе вторая монета. Взгляни еще раз на портрет. Ты уверен, что видел именно эту даму?
Графа Рихарда не узнать в скромных доспехах странствующего рыцаря. Он сует медальон к самым глазам торговца.
- Уверен, господин мой, - отвечает тот. - Это точно была она! Я ее никогда не забуду, потому как всадник, сопровождавший ее карету, очень больно хлестнул меня плетью! Я стоял здесь же, где и сейчас, у начала моста, рядом с моей телегой, нагруженной зеленью; у меня лучшая зелень во всей округе…
- Не отвлекайся!
- Так вот, я стоял тут, а карета проехала здесь. Сначала проскакали двое верховых, а потом уже карета. Кучер притормозил, чтобы не задеть перила, а эта молодая госпожа распахнула дверцу и попыталась выскочить. Я хорошо ее разглядел. Платье на ней было такое, в каких знатные дамы на охоту ездят - зеленое, с богатым воротником. Она хотела сойти и позвала на помощь, но оступилась и упала вниз головой. А из кареты выскочили другие женщины, зажали ей рот и втащили обратно. Дверца захлопнулась, и уже ничего нельзя было разглядеть, сколько я не вытягивал шею. А потом меня…
- Спасибо, дружок, ты помог мне.
Граф бросает монету к ногам торговца, кивает оруженосцам и перебирает поводья коня. «Кино» заканчивается, тускнея. А, вот слышно, как Рихард бормочет, обращаясь к самому себе:
- Итак, про Марию можно забыть. Кто же наследует Людвигу?
***
Это то, о чем я и подозревала, - думаю с горечью. – Граф предал меня, то есть Марию. Узнал информацию, но не осмелился доложить моему отцу. Чтобы попытаться меня спасти – выкупить у Генриха, например.
Зато распустил слухи, что меня больше нет и сразу же переключился на Гертруду, считая, что моему отцу придется сделать ее наследницей княжества. Да уж, похоже, что прекрасное одухотворенное лицо Рихарда – еще больший обман, чем маски участников любого маскарада.
Предатель находит меня здесь, в тени деревьев и со слащавой улыбкой протягивает букет лилий, которых я терпеть ее могу – они слишком мощно пахнут, почти как ароматизатор в общественном туалете. Я отступаю.
- Вы правы, здесь гораздо интимнее, - подмигивает он! - Эти цветы для вас, прекрасная Мария, - и опять протягивает мне букет, заглядывая в глаза.
- Неужели?! Значит, здесь я могу с ними сделать все, что захочу? – уточняю, на всякий случай, чувствуя, как во мне закивает гнев.
- Конечно!
Беру цветы и стегаю ними по прекрасной физиономии, справа и слева. Граф от неожиданности даже не отступает, а только зажмуривается. Вот тебе, гад! Еще, еще! За Марию, и за Гертруду. Уверена, что он не осмелится мне хоть как-нибудь ответить – потому, что я по статусу важнее него.