Мой рыцарь-зверь - стр. 33
Его рука, которую я держу, сжата в кулак и холодная, как лед. Глаза закрыты, бескровные губы стиснуты. Он какой-то необычный, не похожий даже на себя раненого - тогда он казался только спящим, а теперь – каким-то чересчур смирным.
Чувствую нарастающую тревогу и зову его, трясу - нет никакого результата. Я не замечаю признаков дыхания и с ужасом думаю, что он умер.
Мне кажется, так в этом мире я еще не плакала. А может, и вообще никогда. Я его нашла - того, кто меня любит - и что?! Его больше нет!
Я плачу, упав ему на грудь. Но почти сразу замечаю, что она теплая! Прислушиваюсь и замечаю слабое биение сердца! Он живой!
- Зачем я тебя оставила?! Что ты с собой сделал?! Как мне тебя оживить?! - твержу я вслух, трогая и присматриваясь. - Руки холодные? Значит, надо их согреть!
Я начинаю энергично растирать его руку, согревая ее дыханием, пока ладонь не расслабляется и не розовеет. Хорошо! Теперь тру вторую и замечаю, что в ней что-то зажато.
С усилием разжимаю оцепеневшие пальцы, вытаскиваю и смотрю, моргая, на свернутую рулончиком полоску вышитой белым по белому пожелтевшей ткани. Это один из бинтов, который я давала раненому для перевязки. Он сберег кусочек стиранной-перестиранной ткани, как драгоценность…
Тут из-за зарослей я слышу крики маркиза Герхарда и рыцарей сопровождения: они меня не видят. Мне приходится оторваться от Адена, встать и ответить им, чувствуя всем телом дрожь земли под собой.
Возможно, грунт здесь держится только на корнях шиповника. Маркиз предлагает мне низко наклониться и ударами меча вырубает часть кустов, не позволяющих подъехать ближе. Когда всадник становится виден, я приказываю ему остановиться:
- Передайте мне все фляги с водой и вином, какие у вас есть, а потом отъезжайте подальше.
Я брызгаю водой на распростертого мужчину, чтобы привести его в чувство, пытаюсь напоить вином, но его губы стиснуты, и темно-красная жидкость так и стекает на песок. Я боюсь думать о том, сколько дней этот человек не принимал пищу и воду.
Я буквально чувствую, как минута за минутой уходит из него жизнь. Есть предел даже для него.
- Не оставляй меня, Аден, слышишь?! - горячо шепчу, без всякого стеснения растирая ему грудь и плечи.
Вдруг вспоминаю, отчего он однажды очнулся, когда был ранен, и начинаю дергать завязки его маски. Потом порывисто прижимаюсь к его похудевшему торсу. Я так давно хотела это сделать!
А сейчас еще и положила обе его руки на себя так, как будто он меня обнимает. Хорошо! Лежу, согревая его собой и чувствуя непередаваемо-прекрасный трепет прикосновения.