Мой Похититель - стр. 7

Отец краснеет от гнева и больно дергает меня на себя, заставляя отойти от мужчины.

— Пап, мне больно! — вспыхиваю и морщусь от боли — и в руке, и в ноге.

— Успокойтесь, Лев Игнатович, у вашей дочери растяжение на ноге. Она с лестницы упала, — Градов вроде спокойно говорит, а сам держит меня крепко, да еще и начинает загораживать телом. Но папа весь заведенный, того и гляди взорвется.

— Убери от нее руки! Я, блядь, непонятно говорю? — И снова дергает меня, но я уже сама вырываюсь и делаю пару шагов в сторону ото всех, чтобы не провоцировать. Отец продолжает давить словами: — Ты мне зубы не заговаривай. Я своего разрешения не давал, у Валерии уже есть тот, кто о ней позаботится.

Я удивленно смотрю на отца — неужели он так прямо меня защищает, но Градов вдруг ухмыляется с наглым взглядом и говорит:

— То есть дочь вы свою все-таки продали. Этот заботливый хер хоть не в два раза ее старше?

И папа вместо того, чтобы рявкнуть, вдруг шипит зло, как придавленный уж ботинком:

— Не лезь не в свое дело, Градов, иначе не видать тебе сделки, как своих ушей.

Отец хватает меня за локоть и тащит к лифтам. Я успеваю только обернуться, чтобы посмотреть на Градова. Тот стоит, засунув руки в карманы брюк и не сводит с нас своего нечитаемого взгляда.

В лифте отец накидывается на меня с упреками:

— Какого хрена, Лера?! Сколько раз я тебе говорил никогда ни с кем не уезжать без моего ведома. Почему ты не сообщила мне, что упала? Почему уехала с этим... — отец проглатывает оскорбление, но я прекрасно читаю все по его мимике. Он не за меня переживает, он боится, что кто-то узнает и я, получается, упаду в цене? Словам Макса я верю больше, потому что он не скрывает своих намерений. А вот отец научился отлично манипулировать своей «родительской» заботой.

— Пап, я без телефона была. Как я должна была сообщить? Орать на весь холл? Максим помог мне. Лучше бы спасибо сказал.

Щеку обжигает, и я не сразу понимаю, что мне дали пощечину. Отец сжимает пальцы в кулак и бьет ими обшивку лифта. Видимо, удара по моему лицу ему не хватило.

— Да он сам это подстроил, дура! Хочет тебя заманить, трахнуть и потом меня шантажировать?

Я одергиваю руку и ухожу в другой конец лифта. Мне просто смешно. Шантажировать?! Сексом на одну ночь?! До меня начинает доходить, зачем отец демонизирует Градова еще больше, чем тот сделал сам. Он боится, что вместе с девственностью к Максу уплывет преимущество. Тот «покупатель» потеряет интерес к порченному товару?

Меня тошнит. Я зажимаю рот, чтобы не вывернуть содержимое желудка на покрытие, и, как только створки лифта открываются, бегу в квартиру и запираюсь в туалете.