Мой Похититель - стр. 12

— Что случилось? — спрашиваю, хотя слышать никого из них не хочу. Мои спокойные часы с Глебом вдруг начинают растворяться с шипением в этой ядовитой атмосфере., будто и не было их.

— Мама наболтала лишнего за обедом, так что завтра придется участвовать в благотворительном вечере в Зеленогорске. Собирают деньги на какой-то детский парусный клуб.

— И что?

— А то, что ты должна участвовать в заплыве. С твоей-то ногой. Проигравший платит взнос.

Я стою и пытаюсь понять, сколько же я все-таки продержусь здесь. Отец расстроен только тем, что у меня нога повреждена и я точно проиграю. Ему так жалко денег, что он бы, судя по взгляду, с удовольствием меня бы притопил в Финском заливе до регаты.

— Так я же не умею водить яхту, нога тут дело десятое.

— Тебе подскажут, но ты, считай балласт.

— Плыви сам, пусть тебе подскажут.

Отец звереет на глазах.

— Ты с кем разговариваешь? На кого гавкаешь? Вчера мало получила, так я сегодня могу добавить.

— Лев, успокойся, — вцепляется в предплечье мама, сидя на стуле, и сразу же отлетает в сторону. Отец не церемонится и сразу же извергает свою злость и ущербность на нее.

— Не лезь, Ира, а то я не сдержусь, выбью твою алкогольную дурь из головы. Вообще молчи и не разговаривай со мной. Это ты эту кашу заварила, а расхлебывать мне!

«Мне», — поправляю в уме отца, но вслух не говорю, иначе и правда озвереет окончательно.

— Все, я пошел проветрюсь. А ты, — тыкает в мою сторону, — чтобы была готова завтра к восьми утра.

Через пять минут громко хлопает входная дверь. Я помогаю подняться маме и ощущаю от нее запах алкоголя. Похоже она развлекалась не только шампанским.

— Пойдем, я уложу тебя.

Мама всхлипывает, а мне вдруг хочется наорать на нее, чтобы немедленно прекратила лить слезы, потому что это я должна рыдать в три ручья от полного бессилия. И из-за того, что собственные родители уже не хотят защищать собственного ребенка.

4. 04

Отец возвращается часов в пять утра. Он тоже пьян, но именно до той кондиции, чтобы проспаться и с утра выглядеть нормально. Я же сижу на закрытой лоджии и пью какао под разные видеоблоги. Из-за наушников я не сразу слышу, что он подошел ко мне. Только когда он кладет руку на плечо, я вздрагиваю и выключаю звук.

— Пап? — зову я напряженно.

Он смотрит на меня каким-то затуманенным взглядом, грустным и просящим одновременно.

— Леренок, котеночек мой, ты же не обижаешься на папу? Просто на работе много проблем, инвесторы, хуесторы... ой, прости-прости, — бьет он себя по губам и неуклюже заваливается боком на стену с вертикальным радиатором. — И тут еще Ира выдала. Я тебя очень прошу — поучаствуй, поулыбайся. Я уже предупредил команду, в которой ты будешь, что у тебя ножка болит.