Мой пленник - стр. 23
Говоря это, я имела в виду глубокое море за его спиной, где в случае его несговорчивости он будет кормить рыб, но напугать его, конечно, не вышло, он только, пошло улыбаясь, облапал меня взглядом с ног до головы. Эластичная ткань гидрокостюма всего три миллиметра, плотно прилегающая к телу, но никогда прежде я не чувствовала в нем себя голой, только от этих голубых сканеров.
– Сладенького захотелось? – опять нарушал правила допроса пленник, конечно, делая вид, что я его сожрать хочу.
Я должна задавать вопросы, а не он! И тут до меня дошло, что он не только тянет время, изучая местность, но и цепь тоже тянет.
И без того натянутые нервы от ненависти и злости, от страха, спрятавшегося где-то в глубине души, лопнули со звоном в ушах, и я врезала ему со всей силы по лицу за то, что сбивает меня с праведного пути мщения, заставляя думать о грехах.
– Ну как? Сладко? – прошипела я ему в лицо, наблюдая, как в рассеченной губе появляется кровь врага.
Голубая радужка темнеет на глазах, становясь схожей по цвету волнам за спиной невыносимого упрямца, который медленно, слизав с губы кровь, снова ухмыляется:
– Не кисло. Хороший удар, Булочка, – веселится наглый тип, доводя меня до исступления.
– Где он? – едва сдерживаюсь, чтобы не рявкнуть, но понимаю, что, увидев мое отчаяние, он и это сможет использовать.
Фотография моего отца шесть лет назад. Последняя. Сделана перед зданием аэропорта за пару минут, как он в последний раз обернулся и улыбнулся мне, скрываясь в дверях.
Пленник молчит и на фото не задерживает взгляда и секунды, зато пристально наблюдает за старательно установленным мной манекеном в военной форме и автоматом с пустым рожком.
Не знаю, показалось мне или это продиктовано страхом разоблачения, но сузившиеся глаза будто заподозрили неладное, поэтому я не раздумывая столкнула пленника в воду, ослабляя цепь.
Мне пришлось отсчитывать секунды и одновременно осмотреть обоих моих пластмассовых помощников, немного меняя их положение.
В эпической сцене терминатора опускали в кипящий металл, а я наоборот извлекала своего личного из прохладной воды, удерживая кнопку пульта.
Когда я встретилась с взглядом с умытым Сладким, я поняла, что с этой секунды он больше шутить не будет.
Какими бы стальными ни были его нервы, водная стихия для него – непреодолимая фобия.
Мощная грудная клетка ходит ходуном, заталкивая кислород в легкие. Его глаза мечут разряды синих молний, предвещая шторм, ураган и апокалипсис лично для меня.
– Ответь на один вопрос, Мой Сладкий! Где этот человек? – сжимающиеся челюсти и тяжелый взгляд намекали мне, что больше я не добьюсь от него ни одного слова.