Мой парень — звезда - стр. 32
Но после того, как мы проспали почти всю ночь в обнимку, мне как-то будет сложно выкинуть его из сердца.
— Оставлю кота, если ты пообещаешь, что как только он начнет тебя напрягать или шалить — ты позвонишь мне и я его заберу, — произношу решительно я.
Алекс закатывает глаза к потолку.
— Она мне еще условия ставит, смотрите-ка. Запишешь по дороге номер телефона и отдашь. Все будет нормально с ним.
Он разворачивается и идет к входной двери, а я, напоследок наклонившись к котику и поцеловав его в морду на прощание, плетусь следом. На глаза почему-то наворачиваются слезы. Ну ладно, Кира, он еще не привык даже к тебе. Мажорчик станет для него хозяином... уже через неделю котя забудет тебя навсегда.
Да дурацкое воображение! Ты серьезно собираешься зарыдать после слова “навсегда”?!
Мы выходим из дома, и идем к машине, припаркованной под навесом. Хрен знает, что за машина — я не могу определить по значку марку. Честно говоря, не разбираюсь в дорогих авто. И не собиралась, потому что подозревала, что мне даже не светило прокатиться хоть раз в чем-то, что стоит дороже миллиона.
У меня был циничный и мрачный взгляд на свою жизнь. Я даже Доширак старалась урвать по акции.
— Залезай давай, — мажорчик пикает брелком сигнализации. Я аккуратно открываю дверь, опасаясь, что сейчас может произойти, что угодно — да просто могу поскользнуться на ровном месте и упасть лбом на машину, поставив вмятину… и тогда мне точно крантец.
Задница уютно устраивается на сиденье. Да, это, конечно, не место в автобусе…
Парень открывает дверь и садится за руль. Машина тихо заводится, заурчав довольно мотором, как сытый и огромный тигр.
Мы едем абсолютно молча. Я — потому что боюсь пошевелиться и что-нибудь сломать, мажорчик, видимо, просто не считает нужным разговаривать с тем, кто скоро исчезнет, наконец, из его жизни.
Мы останавливаемся возле ближайшего банкомата. Я вылезаю вслед за Алексом и отправляюсь вместе с ним к зданию с логотипом зеленого банка.
— Полтинника хватит, надеюсь? — интересуется он, пока банкомат с шумом отсчитывает купюры.
Я едва не получаю инфаркт, судя по потемневшему перед глазами миру. Благослови боже мажорчика! Счастья тебе, радости, и долгих лет жизни, добрейшей души человек. Ущипните меня, это не сон?
— Ага, вполне, — коротко отвечаю я, вместо той фигни, что творится у меня в мыслях. Если я перекрещу его на прощание и поклонюсь — это как-то совсем слишком будет?
Он поворачивается ко мне, хватает за руку и шлепает в раскрытую ладонь пачку бабла.
— Спасибо…
— Да не за что. Надеюсь, я больше тебя не увижу, чудовище, — усмехается он, и обходит меня, направляясь обратно в машину.