Мой парень — звезда - стр. 25

— Сойдет, — произносит Артем, глянув на фотки, — еще раз явишься в таком состоянии, и я тебя палкой пиздить буду. Алекс, ты не звезда мирового уровня, и самое ценное в тебе — симпатичная рожа и кубики на прессе. Будешь ходить помятым — все на тебя хер выложат.

— Спасибо, что сообщил, — флегматично отвечаю я, стирая с лица все, что мне замазали для фото.

Мы обмениваемся еще парой слов, и я покидаю студию, направляясь к ближайшему кафе. Там, наугад потыкав пальцем в меню, потому что жрать хотелось срочно и быстро, и, оставшись ждать за столиком, я открываю список дел на сегодня. Мда, в следующий раз поем я только вечером. 

К дому я отправляюсь только под конец дня. Уже когда я отъезжаю от адвокатской конторы, телефон начинает вибрировать, и я, не глядя, принимаю вызов.

— Слушаю.

— Ну привет, дерьмо, — в динамике раздается знакомый хрипловатый женский голос. 

***

Бля. Я включаю аварийку, и резко поворачиваю к обочине, сбрасывая скорость. 

— Что тебе нужно? — интересуюсь я, тормозя у обочины.

— Как тебе мой сюрприз? 

— Тебе так хочется поболтать? — я усмехаюсь, — можешь приехать ко мне домой. Поболтаем. 

В динамике раздается смешок.

— Это не только твой дом. Половина моя. Хочешь оспорить решение суда? Вряд ли выйдет.

Я чувствую, как на губы наплывает улыбка.  Кое-кого может ждать в ближайшее время охренительный сюрприз. Если, конечно, адвокаты не подкачают. Хотя, и на этот случай у меня был запасной план, но для его исполнения требовалось подсобирать доказательства.

— Твой? Дом, куда ты боишься приезжать и посылаешь своих подружек? 

— Это не моя подружка, придурок, а твоя преданная фанаточка. Будешь плохо с ней обращаться, и она мигом станет антифанаткой, слив твои голые фотки из душа в сеть, — миленько сообщает эта мразь, — будь с ней поласковей. Ну или можешь просто свалить на хер. У тебя есть, где жить. Будешь передавать привет подписчикам из убитой бомжатской квартирки, полученной по завещанию.

— Тебе ни капли не стыдно, мерзость? — спокойно интересуюсь я, выслушав этот поток дерьма, — ты выросла в этой квартирке,  на которую мать заработала самостоятельно и своими силами, поднимая на ноги двух детей. Я просто каждый раз думаю — у тебя нигде там внутри не екает, пока ты порешь подобную херню?

—Не екает, — ехидно отвечает она, и я слышу в трубке щелчок зажигалки, а потом шорох, — хули у меня должно екать, если хату завещали только тебе, позабыв о существовании дочери?

Я закрываю глаза. Бля, спокойно. Если ты сейчас сорвешься и покроешь ее матом — легче не станет.

— Ты, мразь, свалила в семнадцать лет хрен знает куда, и даже ни разу не поинтересовалась, как у нас дела. Ты плевала на мать, которая переживала за тебя, и прекрасно понимала, чем ты занимаешься. Ты ни разу не поздравила ни ее, ни меня с праздниками. Как думаешь, на кого в этом случае человек напишет завещание? На дочь, блядь и наркоманку? Когда я позвонил тебе, и сказал, что мать в больнице, ты даже не соизволила приехать, хотя, я предупредил, что состояние у нее тяжелое.