Мой одержимый - стр. 21
Причесавшись и снова убрав волосы под чепец, я коснулась щеки юноши, и он тотчас открыл глаза и сел:
- Утро… Пора прощаний в любой балладе…
- Ты невозможно утончён, словно наследник высокого рода.
- Как знать, может быть, так оно и есть? – засмеялся он. – Хотелось бы! А ещё хотелось бы уметь всегда пробуждать ответное чувство…
- Ты и так достаточно хорош.
- Нет, я о другом – чтобы любовь дамы не ушла, если я ещё горю.
Секунду я колебалась, а затем тихо ответила:
- Я могу подарить тебе эту способность.
Дацио замер, осознавая, с кем бок о бок провёл ночь. Затем хлопнул себя по колену:
- Так и знал, что с тобой всё непросто! Ты вправду можешь… - он замолчал, подбирая слово. Похоже, «колдовать» ему претило. – Ты можешь сделать так?
- Да. Считай это ответным подарком за ночь песен. Но помни, как любая магия, свойство это может истощиться. Расходуй с умом, не растрачивай на случайные связи.
- Согласен, - он доверчиво протянул ко мне руки, повернув ладонями вверх, словно ожидая подарка. – Как ты это сделаешь?
Пальцами я прикрыла ему глаза. Он сидел, такой открытый мне и всей магии, что можно было бы без труда подпитаться его жизненной силой, но у меня не поднялась рука забрать хотя бы каплю, так меня тронуло его доверие и та музыка, что звучала вчера. К тому же вчерашнее ощущение меня не подвело: его жизненные силы были слишком робкими и ранимыми, чтобы пропускать поток магии. Значит, забери я хоть немного - он заболеет. А навредить ему я не хотела.
Взяв из мешочка на поясе щепотку любовного снадобья, я нанесла его на опущенные веки юноши:
- Revertatur cinis ad fontem aquarum viventium…[Да вернётся зола к источнику живой воды… (лат.)]
В завершение заклинания я поцеловала его в лоб, запечатлевая магию навеки. Отныне те, на кого он будет смотреть с истинной любовью, всегда будут отвечать ему взаимностью.
- Не открывай глаза, пока я не уйду, - шепнула я напоследок.
Покинув руины, я спустилась на главную дорогу. Вскоре по левую руку начался грязный лагерь наёмников, проходить мимо которого стоило только при свете дня и, желательно, с надёжными попутчиками. Сейчас от него воняло ещё сильнее, чем обычно: на дереве возле главных ворот лагеря висели два трупа, должно быть, казнённые собственными военачальниками за разбой.
С одной стороны, бернцы постарались привести в порядок единственный надёжный путь с севера на юг. Для этого им приходилось пресекать неизбежные междоусобиц мелких герцогств и графств. Кларан мне тем и понравился, что не переходил из рук в руки каждый год.
С другой стороны, именно для поддержания порядка потребовались сотни наёмников из далёких стран. Незнакомая речь, непохожая ни на одно из местных наречий, звучала на весь лагерь. Наёмникам без войны было скучно, они шатались по окрестностям, заставляя родителей прятать подальше своих дочерей. Порой особенно бесчинствовавших казнили, но это никого не впечатляло достаточно сильно, чтобы разбой и насилие прекратились полностью.