Мой новогодний Форс-Мажор - стр. 6

— Здорово, — отвечаю без особого энтузиазма

— Что-то ты не сильно рада, — озадаченно замечает он.

Потому что я совсем не рада! Но надо как-то мягко съехать, чтобы никого не обидеть. Они же не виноваты, что я такая привереда. Лучше работать буду в праздники, чем поеду на дачу к родителям.

— Да просто дел много, — съезжаю с разговора. Не знаю, что еще ему говорить.

— Ну ладно. Тогда до вечера?

— До вечера.

— В кино пойдем на премьеру? Я билеты купил.

Черт, я совсем забыла. Да и не люблю эту фантастику. Опять усну на середине фильма. Жаль только время тратить.

— Сил нет никаких. Я приползу домой только к ночи, — на ходу сочиняю отмазку. Стыдно, но ничего не могу с собой поделать. Открыто отшить его у меня язык не поворачивается. Он ведь такой заботливый.

— Жаль, — горестно вздыхает он. — Ну, может, тогда в другой день?

— Да, отлично. Давай созвонимся.

Сбрасываю звонок и тяжело вздыхаю. Вот чего не хватает? Леня такой хороший и мягкий.

Ага, как домашние тапочки.

Очень смешно. Ладно, разрулим как-нибудь.

Убираю телефон и плетусь в процедурку. Работу никто не отменял. Еще этот мажор добавляет проблем. Вот как я должна делать ему уколы? Может, попросить кого-то из девчонок? От этой мысли становится не по себе. Нет уж. Мне поручили, я и сделаю все сама. Не маленькая. Что я, ягодиц не видела?

Видела. У Красовского видела не только ягодицы. Щеки предательски вспыхивают. Черт. Это была случайность, но до сих пор стыдно. Надеюсь, он все-таки меня не узнает.

— Да твою мать! — взрывается голос Антона из-за двери палаты.

Любопытство побеждает, и я все-таки приоткрываю дверь.

4. Глава 4 Антон

Белая футболка вся в коричневых разводах и неприятно липнет к телу, но снять ее не представляется возможным. Тихо матерюсь, терплю и беспомощно смотрю на себя. Ничего не могу. Мои руки как два гуся. Такие же белые и абсолютно бесполезные. Что за пиздец на меня обрушился? За что так жестко-то?

Не успеваю вспомнить все свои прегрешения, как дверь без стука открывается, и в палату вкатывается тележка с ведром и шваброй, а следом, неприятно шаркая тапками, входит бабка в синей униформе и с платком на голове. Ну хоть «уборка номеров» не подкачала, и на том спасибо.

— Ну и что ты хулиганишь? — Бабка окидывает меня презрительным взглядом, как будто я какое-то жалкое насекомое. — Думаешь, мне делать нечего, как по сто раз тут мыть?

Да нихрена себе наезд. Ничего не перепутала?

— Вообще-то это твоя работа, — хмыкаю. — За которую платят деньги.

— Ты, что ли, платишь?

— Нет.

Иначе уже бы спросил за результат, которого, кстати, нет.