Мой несносный студент - стр. 2

- Перестань. Давай просто поговорим, – пытался вразумить меня Кирилл.

- Прости, – скинула всю оставшуюся коллекцию. – Нам больше не о чем разговаривать, милый, – наступила ногой в тапочках на фарфоровые осколки, имитируя тушение окурка.

- Успокойся, истеричка, – почти кричит Кирилл, чем снова вызывает у меня улыбку.

Если он ждал слёз, то их не будет. Не для него точно.

В дверь раздаётся звонок. Минуя Вяземского, иду открывать дверь. На пороге стоить курьер с доставленной едой.

- Ваша доставка.

- Оставьте на тумбе. Он, – показывая на мужчину, стоявшего посередине гостиной, – сейчас оплатит. Им обязательно нужно подкрепиться после безумного секс-марафона, – обуваю кроссовки, накидываю кожанку, стягиваю ключи от нового вольво и скрываюсь за дверью быстрее курьера.

Уже в лифте даю волю слезам, сползая по стенке от боли и разочарования.

Вольво с60 – это совместный подарок наших родителей нам на свадьбу. Первый порыв разбить машину вдребезги, и сдерживаю я его с трудом. Возможно помогает психология – не зря училась. Что там у нас по плану? Отрицание, гнев, торг, депрессия и, наконец, принятие. И я сразу начала с гнева.

2. Глава 2.

Вероника.

Несусь к родителям загород, а перед глазами та постельная сцена. Телефон разрывается, но отвечать я не собираюсь. Что бы он сейчас не сказал – всё это ложь, слова пустые, а поступки делают больно. Урод. Ненавижу.

- Вы должны вернуть машину в салон, – врываюсь к родителям в дом.

- Что? – с удивлением смотрит мама, держа в руках какие-то бумажки.

- Свадьбы не будет, – я падаю на диван, и слезы ручьём текут по лицу. – Он мне изменил.

В комнате повисла гробовая тишина. Папа поменялся в лице. Его приподнятый брови вдруг резко сдвигаются на переносице, скулы напряжены, руки сжимаются в кулаки.

- Дорогая, – подходит ко мне родительница. – Может ты что-то неправильно поняла, ошиблась?

Мама у меня доктор, да не просто, а детский кардиолог – один из лучших в нашем городе. У неё очень мягкий характер, и в сочетании с работой, ей всегда всех жалко. Она считает, что люди всегда добрее и лучше, чем кажутся.

- Да ты что? – грублю, не специально. – Видимо, сегодня его заставили натянуть нашу соседку, – язвлю.

- Сукин сын, – ругается отец.

Мама обычно запрещает мат и все его формы проявления в доме, но сегодня молчит, только бросает беглый взгляд на отца.

Мамочка молча садится рядом со мной на диван, я кладу голову ей на колени и уже не сдерживаюсь, рыдаю в голос. Родная рука гладит мою голову, перебирая пряди темно русых волос. Больше никто ничего не говорит, лишь папа тяжело дышит и ходит из стороны в сторону, наматывая километраж по комнате.