Мой (не)ласковый зверь - стр. 40
Сцапав Есению за плечи, Урсулов повел девушку дальше по коридору. Ну а я поплелась за ними, размышляя, где же волчара наткнулся на эту кроткую, но очень сообразительную овечку.
Есения не была похожа на обыкновенную любовницу и тем более игрушку-однодневку.
Отнюдь!
Урсулов относился к своей помощнице, как будто готов за нее глотку перегрызть. В каждом его жесте и взгляде сквозило вполне определенное «она – моя». Я знала это, потому что однажды и Берг вел себя так же. Пусть неуклюже, но ухаживал и умудрялся ревновать без всякого повода.
«Однажды мы выберемся отсюда, Ни-ка… Но я тебя никуда не отпущу. Веришь мне?»
Я прикрыла глаза - только бы никто не увидел набежавшие слезы.
Конечно, я верила Бергу. Всем сердцем. Но года в одиночестве оказалось не достаточно для «прозрения». Придется делать это сейчас.
И новая моральная оплеуха ждала меня сразу же, стоило перешагнуть порог огромного и наполненного всякими медицинскими образцами зала.
Берговский сидел за столом, а на столе устроилась гадина Фокс. И расстегнутые верхние пуговички на ее алой блузке слишком наглядно свидетельствовали о характере беседы.
Перед глазами поплыло густое марево. Но я покрепче стиснула зубы и с задранным подбородком шагнула вперед.
Потому что назад дороги не было.
***
Ревность.
Он чуял ее терпко-острый аромат. Этот запах беспокоил зверя. Подначивал перехватить контроль, чтобы…
- Михаил, - врезался в сознание мурлычущий голос, а руки коснулись прохладные тонкие пальцы.
Он мысленно встряхнулся. Очень хотелось ослабить удавку галстука, но это движение - лишняя провокация. Он и так гулял по грани, стараясь соблюсти хрупкое равновесие, но разве можно удержатся, когда рядом сопит сердитая и чертовски соблазнительная добыча?
Завалить бы ее на стол, а лишних свидетелей выгнать к черту…
Нет! Не сейчас.
Михаил глянул на Аманду. Хладнокровна, как всегда, но в глубине темных глаз плескалась тревога и скрытая ярость.
Продвижение к цели было чертовски трудным!
Он отсутствовал всего лишь несколько месяцев, но за это время руководство «Бионики» было подчищено и частично перестроено. Колоссальная работа, но безумцы могут быть гениями…
Под сердцем шевельнулась непрошенная жалость. Хреново… Он не должен этого чувствовать, ведь его не пожалели, а с улыбкой и свистами спустили в Черный Сектор, чтобы потом наблюдать за мучительной агонией.
Она бы продолжалась очень долго, не появись однажды там испуганная девочка.
Ни-ка…
На кончике языка вспыхнула фантомная сладость. Ее имя все такое же вкусное, р-р-роскошное… Самое желанное.
Зверь толкнулся вперед, пробуя на прочность прутья человеческой воли. Его желания слишком трудно контролировать! Поэтому приходилось идти на компромисс.