Мой настоящий мужчина - стр. 42
Отец все ещё находился под наблюдением врачей и постоянно ворчал. Но ему ясно и чётко дали понять, что в больнице он пробудет не менее месяца, плюс реабилитационный период может затянуться до полугода. С сердцем не шутят! А он перенёс на ногах два инфаркта. Смотреть на него было грустно. Он страдал не столько от состояния своего здоровья, сколько от безделья. Я и Светлана навещали его по очереди. Хотя я подозревал, что Чащина приходит к нему каждый день.
Демьян, как ни странно, тоже вёл себя сносно и не доставлял хлопот. Может, и правда, поумнеет? Очень на это надеялся. У него ещё есть на это время. Артём каждый день сообщал мне о нём. И я даже успокоился, что всё хорошо.
Все было хорошо. Ровно до того момента, пока я случайно не подслушал телефонный разговор Веры.
Я иногда сам поднимался, а не вызывал свою помощницу. Мне нравилось смотреть, как она работает. Складочка между бровей, которая появлялась у неё, когда она была сосредоточена, просто умиляла. И мне хотелось провести пальцем, чтобы её разгладить.
Я открыл дверь и застыл на пороге.
Вера разговаривала по телефону. Но её тон был очень далёк от делового, который я обычно слышал. Голос был мягкий и нежный. Он звучал, словно музыка, обволакивая и убаюкивая. И я заслушался. На секунду закрыв глаза, я представил себе другую Морозову: мягкую, нежную, женственную. Такая картина меня не просто потрясла. Я никак не смотрел на свою помощницу с такого ракурса. Я так привык, что она всегда была строгой, сухой, колючей, дерзкой. Какой угодно, но только не такой бархатно милой и чарующе нежной!
– …Я постараюсь…. Конечно…. Обязательно, родной! У тебя всё получится! Да…. Я постараюсь сегодня прийти…. Хорошо…. Конечно, сходим! Спасибо…. Хорошо, я буду ждать. Я тоже очень скучаю! Я тоже тебя очень люблю! Очень! До вечера. Я позвоню. Целую….
Сегодня была суббота, но пришлось сделать её рабочей. Вера ещё несколько секунд улыбалась в никуда после того, как закончила разговор. То, что она разговаривала с мужчиной, было понятно. Но то, как светилось её лицо, её нежная улыбка, адресованная кому-то на том конце связи, привели меня в бешенство! Никогда не был сентиментальным. А вся карамельная ваниль была для меня приторной, и я терпеть не мог такие проявления нежности. Они меня напрягали, потому что слова и чувства никогда не совпадали с действительностью. А проявление простой человеческой теплоты я никогда не видел и не чувствовал! И вот сейчас я смотрел на то, как светилась моя помощница после телефонного разговора! Чёрт возьми! В душе всё перевернулось, закипело и выплеснулось наружу: