Мой муж вне закона - стр. 15
Я жутко стесняюсь, когда меня просят лечь на кушетку и поднять платье. К счастью, низ тут же прикрывают одноразовой простыней. Не думала, что здесь будет столько пар любопытных глаз, но не они меня так сильно волнуют, а темные глаза Андрея. Он поочередно смотрит на мой живот, а затем на дисплей аппарата УЗИ.
Да, это твой... твой ребёнок.
– Можно посмотреть предыдущие результаты обследований? – спрашивает один из врачей.
Он внимательно изучает выводы нижнекамянских коллег и, поджав губы, качает головой.
Там мне сказали, что у ребёнка серьезная патология сердца, которая потребует хирургического вмешательства в первые часы жизни новорожденного. Помню, узнав о диагнозе, я проплакала всю ночь, а под утро мать ушла на работу и впервые за долгие месяцы вернулась пьяной, не выдержав напряжения.
– Дефект межжелудочковой перегородки – одна из распространенных врожденных аномалий сердца новорожденных, – поясняет женщина-врач, которая делает УЗИ и обращается при этом к Андрею. – Диагноз отличается формированием дефекта в перегородке, разделяющей левый и правый желудочки сердца. Крошечные отверстия перегородки позволяют применить выжидательную тактику до полугода жизни, а большие дефекты являются показанием к хирургии. Все зависит от размера дефекта и общего состояния новорожденного.
– Сейчас нельзя точно спрогнозировать итог? – спрашивает, нахмурившись, Андрей.
– Предыдущие результаты исследования, откровенно говоря, сомнительны. Не настолько всё опасно и страшно, как там расписано, – пожимает плечами доктор. – Когда ребёнок родится, запустится другой круг кровообращения, поменяется давление и тогда, возможно, дефект затянется сам. В нашем центре есть все необходимое для лечения детей с указанной патологией. При необходимости операции она будет выполнена в наилучших для этого условиях. Мы будем тщательно наблюдать за вашей женой, не волнуйтесь!
Щёки мгновенно вспыхивают после сказанных врачом слов, а выражение лица Андрея при этом не меняется. Оно такое же сосредоточенное и серьёзное, как и раньше.
Вердикт лучших специалистов столицы даёт мне осязаемую надежду на то, что после родов никакой операции не понадобится. Всё ещё может перемениться, и наш малыш будет здоров.
– Перекусим в ресторане, а потом назад, – поясняет Андрей, паркуясь в оживленной части Москвы.
Видно, что он здесь как рыба в воде. Раньше Лера рассказывала, что отец часто мотался в столицу по рабочим вопросам. К собственному стыду я никогда не была в Москве, поэтому, раскрыв рот, наблюдаю за всем, что вижу.
В меню ресторана столько неизвестный мне названий, что глаза хаотично бегают по страницам.