Мой муж - дракон - стр. 34
– Улетай. – Шепнула она Элигосу.
Вместо того, чтобы обратиться в дракона и взмыть в небо, тот лишь стоял и смотрел на нее. На губах играла задумчивая улыбка, а его рука перебирала кончики прядей ее волос.
– Проклятье Геры, улетай же! – Она оттолкнула его.
Почему он медлит? Его же схватят, поймают. И даже если не казнят, то у отца хватит ресурсов, чтобы пожизненно держать Дивуара пленником где-нибудь на задворках Шитара.
Но тот ничего не предпринимал, а потом стало поздно. Агенты подошли к ним слишком близко, направили на дракона сразу несколько замедлителей, и вырвавшееся из длинных палок голубоватое свечение полностью обездвижило его.
Собственное тело стало ватным, каким оно бывает, когда отлежишь руку или ногу. Маргарита прикусила губу, наблюдая за замершим в одной позе Элигосе, но вскоре и ее подтолкнули в спину, отводя в сторону. В отличие от дракона, двигаться она могла, хотя ощущения все равно были не самые приятные.
Почему Дивуар решил сдаться? Двадцать лет успешно прятался, мог бы скрыться и сейчас. Она же с ума сойдет, если теперь все время его будут держать под замедлителями. Вот только мысли о собственном незавидном положении отошли на второй план, стоило увидеть черную фигуру отца. Он стоял всего в пяти шагах от нее. Губы поджаты, руки скрещены на груди. И без того мрачный профиль выглядел еще более устрашающе из-за залегших под глазами теней.
Маргарита несколько раз успела прокрутить в голове эпитеты, которыми он, возможно, сейчас награждал непутевую дочь. Неужели, она думала о том, что приставучие пьяницы в третьесортном баре – это страшно? Или о том, что жутко, когда тебя похищает давний враг? Настоящий кошмар – это собственный стыд, и необходимость получить по заслугам.
– Снимайте барьер. – Отдал команду отец, после чего шагнул к ней.
Но вместо того, чтобы накричать, он внезапно обнял ее и тут же включит телепорт. Щелчок, свист и недолгое ощущение полета.
Они оказались дома. Перенеслись прямо на красный помост для стационарной телепортации. Отец осторожно отстранился.
– С тобой все в порядке? – В этот момент Маргарита поняла, что ему сейчас ничуть не легче, чем ей. – Прости, что подвел тебя. – Внезапно сказал он.
– Я сама во всем виновата…
Они прошли в холл. На журнальном столике стояла початая бутылка с крепким алкоголем, а диван выглядел так, будто на нем спали несколько ночей подряд.
– А мамы дома нет?
Вильгельм сел в свое любимое кресло, а Маргарита устроилась напротив.
– Она пока гостит у твоей бабушки. И она не знает о том, что произошло.
«И лучше бы ей и не знать» – это повисло недосказанным продолжением, но она все и так поняла. Папа всегда старался оградить маму от любых волнений, а тут возможно сыграло еще и то, что он чувствовал себя виноватым. Что ж, теперь не нужно спрашивать, в кого у нее такая нелюбовь к признанию своих ошибок.