Мой Мальчик - стр. 20
При детях нужно быть сильной, несмотря ни на что, так учил меня Олег во время своей болезни и в этом он прав, черт его возьми!
- Ты что пешком пришла? - ужаснулась она.
- Нет. Добрый человек подвез.
- Я так тебе сочувствую мамуль! - всхлипнула дочь. - Телефон теть Валя схватила, поняв, что, что-то не так там. Ну, а я рядом сидела.
- О, боже! Донечка моя! Прости, ради бога! Мне так жаль, что ты это увидела, прости! Мне так стыдно! – уткнувшись в плече дочери, я таки расплакалась.
Стыд окатил меня жгучей волной. Захотелось под землю провалиться! Какая же я дура! Боже! Дети не должны такое видеть! Не должны о таком знать! Я о них, в тот момент совершенно не подумала! Это непростительно! Не когда себе этого не прощу!
- Ну, что ты мамочка, я уже большая девочка! Я все понимаю. И стыдно не тебе быть должно здесь.
- Я надеюсь, ты Паше и Любе, ничего не сказала?
- Пашка умный, догадывается сам. На что б еще, в конце концов, ты б так среагировала? Дед с бабулей тоже. Любку заболтали. Спит.
- Отец дома?
Да.
- Я надеюсь, ты с ним не скандалила?
- Сказала только, что мразь он последняя и отношение у меня к нему теперь будет соответствующее, - злобно заявила дочь.
- А он?
- Сказал, что ему жаль, что мы это увидели и что, он очень тебя любит, а за свои ошибки он отвечать готов.
- Ошибки значит?! - я до хруста сжала в кулаке флэшку.
Посмотрим, что скажет на это.
На второй этаж прямо ноги не шли, но свою слабость больше показывать нельзя. А то, ишь, психушкой он меня пугает! Посмотрим, где ты сам еще в итоге окажешься, дорогой мой.
Когда я вошла, Олег большими глотками пил воду.
- Слава богу! Вернулась! - выдохнул он, бросаясь ко мне.
Я демонстративно шарахнулась в сторону, пригвоздив изменника злобным взглядом.
- Да что ты? Правда, рад? - спросила с циничной усмешкой. - А вот твоя Милая, явно расстроится.
- Вер, присядь, пожалуйста! Прошу! - умоляющим тоном попросил муж, смотря на меня повинным взглядом кота, нагадившего на коврик у двери.
Я милостиво позволила взять себя за руки и усадить в кресло. Олег пристроился в ногах. Фактически встал на колени, не выпуская моих рук. А чего стоили глаза, полные слез! О!
Оскара ему! Оскара!
- Смысла оправдываться, мне нет. Я и не буду. Я никогда не сбегал от ответственности за свои поступки, ты знаешь. Но, я очень сожалею о том, что ты это увидела, да еще в такой день. Мне безумно больно и стыдно, как перед тобой, так и перед детьми. И другими родственниками, но, все, что мне сейчас придется вынести, абсолютно заслуженно. Признаю. Если я, как-то могу загладить свою вину - только скажи.