Мой любимый предатель - стр. 9

ты с такими знакомишься?
— В «Галерее», ресторан, клуб ночной.
— В метро спустись!
— В метро? Зачем?
— А они все там, под землёй.
— Кто?
— Девочкихорошие, они обычно в метро ездят.

(с) к/ф «Каменская».

Недостаточно высокая – ничего, каблуки спасут положение.

Недостаточно худая – посидишь на диете пару месяцев.

Глаза недостаточно выразительные, губы недостаточно полные, ресницы недостаточно пышные – для чего тогда армия визажистов во главе с продюсером-цербером?

Парадокс. Прилепившаяся в школе, эта приставка «недо» так плотно срослась со мной, что и при всем желании не вырвешь. И не важно, что на сцене я – кумир сотен девчонок и идеал для подражания. Не имеет значения, что на прошлой неделе мы с mc Максом записали очередной хит, который обязательно взлетит в ТОП в чартах. Разве могло быть иначе, если твой отец – финансовый магнат?

Наверное, могло быть счастливее. Если бы он им не был.

Возможно, я бы пела в маленьком ресторанчике где-нибудь на берегу моря. Или веселилась с подругами на выходных в караоке. Или преподавала вокал в провинциальной музыкальной школе в тихом городке.

Но уж точно радовалась бы жизни, и не была пропуском в мир заносчивых банкиров и не сомневалась, что кто-то может влюбиться в мой характер или в веснушки на носу, которые сейчас надежно спрятаны под слоем тонального крема и пудры.

– Опаздываю? – в проеме двери появилась короткостриженая, похожая на встрепенувшегося воробья, ассистентка, заставив меня закончить с минуткой жалости к себе и нацепить привычную маску скандальной дивы. – Так это же мой прием. Могу вообще не явиться.

Мало того что на подобные официальные мероприятия у меня развилась стойкая хроническая аллергия, накануне серьезным разговором окончательно испортил настроение отец, так что на выходе из гримерки я нахамила помощнице – потому что могла.

И тут же стало противно от самой себя: едкая горечь заполонила все внутри. Неужели я становлюсь такой же, как презираемая мной так называемая «элита»?

Я поспешила за девушкой вслед по коридору, окликнув ее. Когда Аня повернулась, у нее на глазах блестели готовые брызнуть ручьем слезы. Стало совсем уж тошно.

– Послушай, я не хотела, – я запнулась, потому что выходила какая-то чушь. – Черт, хреново у меня с извинениями. Я не должна была срываться только потому, что с утра встала не с той ноги. Вообще не должна была. Я виновата.

Девушка затравленно озиралась, как будто ожидая, что я рассмеюсь и признаюсь, что все это дурацкий розыгрыш. До чего я довела себя, да и людей вокруг?

– Прости, – я осторожно прикоснулась к ее запястью и повторила. – Прости.