Мой любимый – муж сестры - стр. 19

– О, Крылова! – раздаётся вдруг за спиной. – Живая ещё?

Я оборачиваюсь, там Абрамова, хозяйка вчерашней попой… вечеринки и Катька – одна из гостий. Причём, свеженькие такие, как ни в чём не бывало.

– Привет, девчат. Есть жвачка?

Янка протягивает мне пару подушечек и, привалившись к стене, наблюдает, как я тру мокрыми ладонями лицо.

– Что? – не выдерживаю я.

– Да ничё, просто пытаюсь запомнить тебя такой.

– Какой?

– Живой! – смеётся Катька, Янка подхватывает. В целом это звучит беззлобно, им скорее забавно. А вот мне – нет.

Набираюсь смелости. Нет, так-то можно, конечно, и отдаться на волю амнезии, как там Фёдоров говорил – если в твоей личной реальности чего-то нет, значит этого и вообще не существует… Но я-то знаю, что это не так работает! В настоящей реальности всё с точностью до наоборот – ты можешь быть вообще не в курсе что над тобой сгущается инферно долбанной катастрофы, а часики уже тикают обратный отсчёт. И чем дольше ты не в теме, тем меньше шансов разрулить по-хорошему.

– Девчат… что там вчера вообще было?

Они переглядываются, Янка заинтересованно подаётся вперёд:

– Серьёзно? Нет, реально не помнишь?

– Ого, Крылова, – таращит глаза Катька, – да ты же с Фёдоровым целовалась! Взасос! Вся тусовка видела!

Они с хохотом скрываются в кабинках, а я тупо смотрю на себя в зеркало и понимаю, что это какая-то лажа. Фёдоров? Да ну нафиг, просто не может этого быть! Это просто не бьётся, как не бьётся пять на три без остатка. Нет в этом ни логики, ни внутреннего ощущения правды.

– А если серьёзно? – снова пытаюсь я.

– А если серьёзно, – отвечает из кабинки Янка, – то лучше не попадайся на глаза Смирновой. – Выходит, споласкивает руки, подкрашивает губы. – Нет, мои-то гости не сольют, не переживай, но вот сам Тарасов…

– А что Тарасов? – холодею я.

– Ну ты же не думаешь, что он с тобой серьёзно? Ему просто Аньку позлить надо было, поэтому он без неё и припёрся вчера. А она сделала вид что ей пофиг, и не поехала за ним. А он сделал вид, что ему тоже пофиг и подцепил тебя. Врубаешься теперь?

Звенит звонок и девчонки спешат из туалета, но на выходе Катька оборачивается:

– Это тебе, Крылова, не учебники зубрить. Это жизнь, тут понимать надо!

На урок я опаздываю добрых минут на пятнадцать. Нет, я не боюсь истерик Смирновой, но по-прежнему не помню, что там с Тарасовым и не знаю, как себя вести. Поэтому просто стою в опустевшем коридоре и пытаюсь вспомнить… Ну болтали мы с ним, да. Ну даже потанцевали пару раз. Ну и всё, вроде.

Или нет?

– Вероника? А ты почему не на уроке? – окликает меня выглянувшая из соседнего кабинета историчка, и я поспешно скрываюсь в классе.