Мой любимый герцог - стр. 11
– Поставщик моего превосходного бренди, мисс Фаст, был бы обижен, услышав, что вы назвали его продукцию пойлом. Ну а если без шуток, Олингуорт хотел, чтобы я взял ответственность за вашу судьбу, потому что считал такой исход наилучшим для вас.
– Вы шутите.
– На сей раз нет.
Да, поняла Марлена, так и есть, и неожиданно взглянула на герцога совершенно другими глазами. Его воротничок не был накрахмален, а бант шейного платка совсем потерял форму. Или это вовсе не бант? Непонятно, но в любом случае этот предмет туалета был завязан так небрежно, словно ему даже не пытались придать модный вид. Большинство аристократов носили так сильно накрахмаленные воротнички, что едва могли поворачивать голову и были вынуждены ходить с задранным подбородком, что придавало им в высшей степени высокомерный вид. Согласно тому, что она читала и слышала, они и вели себя соответственно: заносчиво и жестко. А этот герцог совсем не выглядел таковым. Очевидная комфортность одежды лишь добавляла ему очарования и какой-то мальчишеской непосредственности.
– Олингуорт не сомневался, что мой отец сделал бы для него все, если бы был жив, поэтому и доверил позаботиться о вас мне. И я приложу все усилия, чтобы вы сделали хорошую партию.
Марлена посмотрела на конверт, который все еще держала в руках, внезапно почувствовала, что задыхается, и что есть силы дернула запутавшуюся полоску сатина, на которой висела шляпа. Но вовсе не эта невесомая соломенная вещица мешала ей дышать: в ней все бурлило и кипело негодованием. Если не считать потери родителей в раннем возрасте, опекунство герцога Ратберна – худшее, что могло произойти в ее жизни.
Сможет ли она и дальше писать о таких, как он? Да, это ее долг – во всяком случае, еще некоторое время, хотя бы до начала сезона. Возможно, какой-нибудь джентльмен сделает Евгении предложение, она больше не будет сидеть на шее у сестры, и тогда Марлена сможет отказаться от своих скандальных разоблачений, как и планировала ранее.
Но что ей делать, если герцог вдруг все же узнает, что она и есть мисс Труф?
Нет, что будет делать он, а точнее – что сделает с ней?
Впрочем, сейчас это не имеет значения, поскольку перестать писать она не может. Издатель хоть и платил ей не много, но ее доходов хватало для Евгении и ее замужней сестры Вероники: Марлена оплачивала им содержание дома. Нет, пока она не может отказаться от своей писанины, еще не время.
Но как быть с герцогом? У нее не было возможности повлиять на выбор опекуна, а управлять своим наследством она пока не могла. С этим ей придется смириться.