Мой лучик - стр. 36
Достал телефон из кармана и набрал его.
- Да? Ты все уладил? – спросил сразу отец, приняв вызов.
- Я тебя предупреждал не лезть к Лене? – заорал в телефон угрожающим тоном.
- Звук убавь! – прикрикнул в ответ. – Я не трогал ее.
- Всего лишь угрожал. – процедил сквозь зубы.
- Я не знаю, что наговорила тебе эта дрянь, но заверяю, у меня своих дел по горло. А ты, прежде чем с отцом так разговаривать, мозги включай.
Он сбросил вызов, не дав ничего ответить. Я завел автомобиль и рванул домой, желая посмотреть в глаза отцу, убедиться в правдивости его слов. Со мной тоже нечего разговаривать в подобном тоне или бросать трубки.
8. Глава 8. Елена
Мы с мамой собирались готовить ватрушки, когда в дверь позвонили. На пороге стоял курьер. Мы с ней переглянулись, сразу поняв для кого дары. Молодой парень, подтвердил наши догадки. Я старалась сохранять спокойствие, видя, как взволнована мама. Ее можно понять. Не одна нормальная мать не сможет спокойно наблюдать, когда твоему ребенку приносят полную корзину продуктов, вызывающих аллергию и четыре длинных бордовых розы. Удивительно, что траурной лентой не перевязали. Глядя на клубничные конфеты, чай с клубникой, шоколад с клубникой, Фраголино – шампанское содержащее клубничный сок, и остальные яства, дополненные крупной, красной ягодой, с огромным трудом сдерживала в себе все возможные «приятные» слова в адрес отправителя. Этот самовлюбленный болван был настолько уверен в своей безнаказанности, что даже не попытался скрыть свое имя, приложив к дарам карточку с подписью: «С возвращением! От Николая Борисовича Давыдова.».
Я выпроводила курьера, отказавшись принять столь ценный подарок, а за дверью предупредила, что в следующий раз их фирма по доставке будет привлечена к ответственности, как соучастники угроз. Парень побелел, испуганно глядя на меня, несколько раз извинился, оправдываясь работой и спешно удалился.
Только мне удалось успокоить маму, отвлечь ее приготовлением пирогов, как Николай решил заявиться лично.
- Ну, зараза, сам напросился! – злобно прошептала себе под нос, глядя в глазок.
Я распахнула дверь, мечтая спустить негодяя с лестницы, чтобы катился по ступенькам колбаской до первого этажа. Тут же вспомнила про любимые соседские уши и глубоко вдохнув, выдохнула, решив сдержать в себе весь словесный лексикон, что был мне известен.
- Давыдов, ты не урод, ты хуже. - ругалась шепотом, не давая возможности соседке расслышать мою племенную речь. - У меня слов-то таких нет, чтобы выразить все, что я о тебе думаю.
Слова-то у меня как раз были и много, но из нормальных - ни одного.