Мой личный враг - стр. 16
Может с ним что-то не в порядке? Вдруг от столкновения со мной у него перелом или сотрясение.
Взглядом ощупываю его руки, ноги и туловище. Широкая грудная клетка бурно вздымается - он дышит, уже хорошо. С секундной заминкой, но все же поднимаю глаза на его лицо, наполовину скрытое шлемом и горнолыжными очками.
Тело простреливает электрический разряд, заставляя меня механически облизать губы. У меня минута слабости и никто не видит, поэтому могу себе признаться, что нахожу Благова одуряюще привлекательным. Вроде и не классический красавчик, а общая картина просто с ног сшибает. По крайней мере, меня точно.
Пока глазею на него, напрочь забыв о лыжах, он внезапно садится на снегу, опровергая мои подозрения на переломы, снимает с головы защитный шлем и быстро отцепляет сноуборд от ботинок. А потом поворачивается и смотрит прямо на меня.
Время замирает. Земля не вертится вокруг солнца и вокруг своей оси. Ветер стихает.
Взгляд у Благова такой холодный, но не злой. И как будто ласкающий. И оценивающий. И смотрит он так, словно знает что-то такое, чего я не знаю и никогда не узнаю. И вообще никто кроме него не узнает. Вспоминаю поговорку про кролика, загипнотизированного удавом. Только ведь я не кролик. По крайней мере, не была им до встречи с этим человеком.
- Паршиво катаешься, Громова, - первым нарушает нашу игру в гляделки Благов. - Не умеешь - сиди в лягушатнике, нечего соваться на трассы для взрослых.
Немею от его наглости и даже не сразу нахожусь, что ответить. А он в это время легко встает на ноги и протягивает мне руку.
- Сильно ушиблась? - спрашивает уже мягче, сканируя тяжелым взглядом мое тело. - Руки-ноги целы? Голова не кружится?
Мое тело замуровано в лыжный костюм от шеи до пяток, но странным образом, его взгляд пробивает эту броню. Почти физически чувствую его взгляд на груди, бедрах, ногах. Извращение какое-то.
Благов нетерпеливо трясет своей рукой, как бы напоминая мне, что он снизошел до помощи, а я чувствую внезапную волну бешенства.
- Я отлично катаюсь, - огрызаюсь я. - А твоего мнения никто не спрашивал и за помощью никто не обращался.
- Мне показалось, что без посторонней помощи тебе не обойтись, впрочем, я, конечно, мог ошибиться, - не скрывая иронии в голосе, произносит Благов.
Вздергиваю подбородок и, насколько возможно в моем положении, с достоинством выпрямляю спину.
- Действительно, ошибся, - мой голос сладок, как майский мед. - Мне уже не нужна твоя помощь. Ты и так здорово помог, сбив меня с ног.
Он недоверчиво таращится на меня, словно у меня вдруг выросли рога.