Мой кровный враг - стр. 56
Сейчас, когда утреннее солнце светило в окно, стало видно, что комната все же изменилась, все было покрыто пылью: комод у окна, на котором стояли кувшин и таз для умывания, оконные переплеты, спинка кровати. Мама бы ни за что такого не допустила: даже в гостевых комнатах регулярно перетряхивали постели, помещения проветривали и вытирали пыль.
Значит, надо найти горничную… Нет, ведь у меня больше нет горничной. Значит, следует дойти до кастеляна и помимо всего прочего вытребовать ведро и тряпку. Я провела пальцем по матовой поверхности стола – с него кто-то пыль стер, а про остальное забыл. Ладно, разберемся.
Я распахнула дверь на балкон, впуская в комнату солнце и воздух, и отправилась искать кастеляна.
Кастелян Гилмор походил на старого гнома, какими их описывают легенды – низкий, кряжистый, бородатый. Вот только выговор у него был чистый, столичный. И на столе, как и в самом кабинете, не было подсвечников, значит, освещали его светлячки.
От предложения дойти до портного я отмахнулась – успеется, смена белья и одежды на первое время у меня была. Вытребовала ведро, тряпку и щелок – одежду уже нужно было стирать, благо, где прачечная, я помнила. С прислугой или без нее, я не буду жить в грязи. Даже в той крестьянской избе, где мы с Аланом заночевали, было чище, чем в моей комнате!
Я как раз заканчивала сушить белье – не развешивать же мокрое исподнее на спинке кровати в помещении, куда в любой момент может ввалиться командир – когда прозвенел гонг. Вовремя, живот уже подводило. Кажется, насчет волчьего аппетита магистр не соврал.
Хранители жили в господской части замка, солдаты – в казармах, как и полагается, помещение, где кормили слуг – находилось в людской части, неподалеку от кухни. Кухни для слуг, не для господ. Впрочем, сейчас мне было все равно, так хотелось есть.
В зале, где сделали столовую, не было ни слуг, ни подавальщиц. У двери, что вела в кухню, стоял здоровый котел, около которого возилась дородная женщина с половником. Рядом на столе неустойчивыми башнями высились горки глиняных мисок и таких же кружек. К столу змеилась длинная очередь разномастно одетых людей: кто в рубахе и простых полотняных штанах, кто в дублете, а кто и в кольчуге, мужчины, женщины, единственное, что общее у них было – все при оружии. Я, оставив нож в комнате, чувствовала себя почти что голой. Хотя, если подумать, зачем мне оружие, я сама себе оружие, пока резерв не истощится. А он у меня и до посвящения был неплохой.
– Да отличный тут харч, – прогудел кто-то у меня за спиной. – Первые-то дни ты не застал… Сущим дерьмом кормили, я уж думал, как всегда, то ли хозяева скуповаты, то ли кухари вороваты, словом, придется на свои приварок добывать. Эти-то… – Интонации у незнакомого солдата были такие выразительные, что я, даже не оборачиваясь, словно наяву увидела, как он тычет пальцем в потолок. – У себя там с серебра да золота едят, а что мы жрем, им плевать…