Мой красный дневник - стр. 24
– Может, я сам?
Под зорким и бдящим глазком моей соседки напротив я заперла дверь и, кивнув Борису, побежала вниз.
Широкой задницей у самого нашего подъезда стоял черный джипистый мерседес с московскими семерками в номере.
– Я отъеду, а ты встань на мое место. – Скомандовала я. – У нас не принято загораживать чужие окна.
Мужчина оглянулся и соразмерил высоту своей машины с высотой окон. Пикнув сигнализацией, он пожал плечами и улыбнулся:
– Знаешь, ночью мне было все равно.
Я кивнула, заметив тень лиц соседей снизу, жадно глазеющих сквозь тюлевую занавеску. Теперь, благодаря Панкратовым, на моей идеальной репутации поставлен огромный жирный крест. Такую большую и дорогую иногороднюю машину они мне долго не забудут.
Заведя свою синенькую «сузуки» SX4, я посмотрела в зеркало и отъехала со стоянки. Мерседес тут же идеально вписался в освободившееся место.
– Куда едем? – Поинтересовалась я у запрыгнувшего на пассажирское место Бориса.
Он достал из кармана лист А4, сложенный вчетверо и развернул.
– Давай начнем с твоих сотрудниц.
– В произвольном порядке?
– Да, как тебе удобней.
Я выехала в переулок и, прижавшись к обочине, достала айфон. Набрав номер Ирины Борисовны, я с волнением начала водить пальцем по рулю. Борис перехватил мою холодную руку и крепко ее сжал теплыми пальцами, вселяя в мою душу уверенность в собственной правоте и силах.
– Ира, привет, это Елена Михайловна.
Заспанный и недовольный голос Ирины прокашлялся, и она, уже вполне проснувшись, спросила:
– У нас что, снова неприятности? Еще кого-то убили?
– Нет, дорогая. – Мой голос был спокоен и достаточно напорист. – Но могут. Возможно, на нас охотится заезжий маньяк. Но у сотрудников правоохранительных органов есть версия, что это ты убила Свету.
– Нет! – Взвизгнула на том конце эфира помощница юриста. – Я ее нашла!
– Значит, так. Пока к тебе не пришли с обыском, иду к тебе я. Двери открой!
– Д-да… – простучала зубами Ира. – А ты когда?
– Через пять минут. Встречай.
И я нажала на сброс, а потом длинно выдохнула. Борис улыбнулся и отпустил мою руку. Я включила передачу и тронулась с места. Ира жила в нескольких остановках от моего квартала в частном деревянном доме с садом и грядками, укрытыми снегом. Как-то раз я заезжала к ней за документами, когда она болела. Пышные кусты роз и плети клематисов по фасаду дома, впрочем, как и ровные боровки картошки, ненадолго сподвигли меня к труду на собственном участке. Покопавшись в маминых грядках на выходных и едва разогнувшись к понедельнику, я слегка остыла к дачной красоте, предпочитая кусты смородины и ровный подстриженный газон той пышной разноцветности, за которой так трудно ухаживать.