Мой красавчик - стр. 27

Выгибаю спину и чувствую его. Горячая влажная головка, дразня: вверх-вниз по ягодицам.

– Тео, – умоляюще и призывное движение бедрами.

Боже, я сама прошу и призываю. Трахни меня. Всем своим телом кричу это, забыв о том, что почти десять лет потратила на то, чтобы перестать быть шлюхой в глазах людей. Сейчас в глазах Теодора Адамиди я точно выгляжу шлюхой и мне плевать. Я хочу его, даже если потом вскрою себе вены в наполненной водой ванной.

Сквозь вязкость мыслей. Интересно, а какой он? Какой размер, какая форма. Я не вижу и это потеря. Но Теодор прав, нам просто нужно сбросить напряжение, иначе мы просто сойдем с ума.

– Нетерпеливая, – снова дразнит и, наконец, входит.

Медленно и осторожно, чем только больше раздувает огонь. Тело принимает его с благодарностью, наслаждается каждым сантиметром внутри.

– Черт, не могу нежно. Прости, – рычит сзади Адамиди и вбивается во всю оставшуюся длину.

Выкрикиваю смесь его имени и стона. Вцепляюсь руками в ствол дерева до боли в пальцах. Босс движется быстро, почти зло и яростно. Я принимаю каждое движение раз за разом. Его движения, ритм и размер – они идеальны для меня. Как будто я рождена для того, чтобы меня жестко брал именно этот мужчина. В любой позе, в какой только захочет. Раз за разом.

Я стону, умоляю, кусаю губы в кровь и улетаю первой. Дрожу, но он подхватывает под живот и продолжает свои безумные, звериные движения. Адамиди неутомим, голоден и безумен.

То ли рычит, то ли шепчет:

– Спаси меня еще раз, девочка. Спаси еще раз…

Где-то в этой гонке я взлетаю еще раз и, когда думаю, что сил держаться почти нет. Когда о кору сломаны все ногти, тело блестит от пота, а на губах на самом деле кровь – третий. Уже вместе. Он вжимается меня и, забыв о контрацепции, изливается.

Мы стоим так еще несколько секунду, тяжело дыша. Тео прижимает к себе до боли, изо всех сил, а я просто не могу пошевелиться, падая в реальность, как хрустальная ваза на пол.

Сейчас я разобьюсь.

Но меня ловит и вырывает из иллюзий саркастичный холодный голос:

– Ну что, кролики мои, едем домой? Или оставить вас здесь на пару дней? Нашлепаете мне племянников.

Мне такое и в страшном сне не могло присниться. Тело все еще ватное после оргазмов, их виновник выходит из меня и я слышу, как он застегивает молнию на брюках.

– Наконец-то, Адам, – с ударением на первый слог. В голосе нет смущения или растерянности, как будто брат каждый день на горяченьком его ловит.

Я же дрожу всем телом и быстро натягиваю шорты, пытаюсь завязать веревочки лифчика, но не могу. Обернуться – тоже не могу. Попросить помощи – лучше утоплюсь в роднике.