Мой конь розовый - стр. 46
Может все это прочитал на мне проницательный пастырь, духовная особа как-никак – отец Иван? Он самодовольно погладил свою небольшую, опрятную и мягкую – профессорскую бородку.
– У вас какое-то дело?
– Понимаете, отец Иван, – на всякий случай улыбнулся я, стараясь, чтоб улыбка не вышла обидной. Какой он мне – «отец Иван»? Но – надо же как-то называть человека. Еще раньше слышал, что так зовут пастыря в этом храме Воскресения. – Понимаете, – просил поменять монеток для телефона-автомата… Литераторская жизнь… Ад… Пишущих тьма, редакторов еще больше. На марки вся пенсия уходит! Им легше возвращать, чем мне посылать. У них марки казенные… Стал теперь звонить. Хоть какое-нибудь знакомство. Главное, – может, все же прочитают… «Нет, не читал! Не видел! Посмотрю! Позвоните через неделю!». Понимаете – это уже что-то… Это уже надежда… И вот хотел поменять – а мне: «Не положено!». Вот уж не ждал услышать в божьем храме! В миру, у нас, то есть, отец Иван, – обрыдло20 мне это «не положено!». Да и ханжи они, ваши активистки! Посудите сами: считают деньги, а поменять, мол, «в божьем храме не положено!» Всю жизнь слышал про ханжество церкви – и вот довелось-таки самому убедиться!
Отец Иван как-то хрюкнул. Потом сыто расхохотался. Смеялся долго, будто после хорошего анекдота.
– Причем же – церковь, если дела-то людские, человеческие! Пойдите, скажите от меня. Поменяют… Я там буду… Присяду. Жарынь – как в духовке…
«Отец Иван» – точно пароль сработало незамедлительно. В три пары рук, быстро, с тем же пришептыванием, мне было отсчитано на целый рубль двухкопеечных монет…
Сидевший на лавочке под навесом боярышника отец Иван меня поманил к себе. Шевельнул своим большим телом, обозначив этим, что освобождает для меня место и приглашает присесть. Он вытирал платком под воротником ковбойки грудь, обросшую золотистой кудрявой порослью. Сквозь эту шерстку смутно проглядывала тщательно сделанная наколка – корабельного колесо-штурвала… Он нисколько не стеснялся колеса этого – мне даже показалось: ждал вопроса по поводу этого морского атрибута.
Наконец он спрятал платок в карман пиджака и обернул ко мне широкое лицо.
– Трудное ваше дело! Понимаю… И всегда-то трудным было, а теперь, при общей грамотности, особо… Понимаю. Сам когда-то пробовал. Это вроде в лотерею выиграть автомобиль… Нет, есть у меня деньги, и автомобиль… А вот хочу выиграть. Фортуну пытаю! Покупаю билетов, поверите, на четвертной… А хоть бы што… А все одно – покупаю. Какой-то интерес все же… А на счет ханжества – это вы зря! Вот расскажу вам… То ли быль, то ли притча. Откуда же запомнилось мне!.. При царе-освободителе было. Либерал был, каких мало! Вот и укокошили его… Но не об этом речь. Развитие капитализма, торговля, корабли и все флаги к нам… Всякое такое, значит… Мужчин все больше на оброк, в городах обретаются, от семей оттягаются. Ну, ладно… Пошли «заведения». Бордели, в общем. Пошли, да все больше пошли…