Мой идеальный смерч. Игра с огнем - стр. 53
Гадство натуральное! Я вдруг подумала, что было бы здорово, если бы Дэн стал бы меня ревновать. Мечты. Жаль, что в них нет смысла.
И я поспешила дальше, на ходу проверяя, не задрался ли подол совсем уж неприлично высоко. Чем больше я приближалась к кафе, тем прохладнее становилось – сказывалась близость реки. Я видела, как ее сверкающую на солнце гладь рассекают лодки, а где-то вдалеке гудит какое-то большое судно. И мне тоже хотелось гудеть так же радостно, потому что сегодняшний день я уже считала отличным!
Кафе было расположено на первом этаже крепкого пятиэтажного здания, построенного лет сорок назад, но все еще выглядевшего элегантно. И вход в него прятался в тени высокой душистой сирени. Полной грудью вдохнув воздух, пропитанный ее теплым ароматом, я ворвалась в кафе подобно урагану. И осмотрелась. Просторный зал был декорирован в двух тонах: справа в зелено-голубых, а слева – в желто-оранжевых. Как чуть позже я узнала от Димки, кафе специализировалось на всевозможных сырных блюдах, а также на мороженом собственного приготовления. Поэтому и дизайн с названием у них были соответствующие.
Димка сидел на «холодной» половине, за квадратным прозрачным столиком, спиной ко мне, положив ногу на ногу, и с кем-то переписывался.
Предвкушая его реакцию, я беззвучно подкралась к Димке, ловко опустила белый цветок на коротко стриженное русое темечко и закрыла его лицо ладонями. Я обожала так делать! Люди, как правило, терялись и начинали перечислять имена всех своих близких, не понимая, кто стоит позади.
– Бурундук? – не дал мне повеселиться Димка, сразу безошибочно отгадав, кто его беспокоит. – Совсем рехнулась? Ты знаешь, на сколько опоздала?
– Приф-фет, – прошептала я, склонившись к Димкиному уху, не отрывая ладоней от его лица, – приф-фет, мой маленький принц. Малыш-ш-ш. Я больше опаздывать не буду.
– А больше и не надо. Что у тебя с глухими звуками? И убери руки, – тут же отреагировал Чащин. – Пока я не назвал их граблями.
– Прости меня, я, правда, торопилась, – искренне извинилась я, но руки убирать не торопилась. – Давай, прощай меня.
Он тяжело вздохнул и, осторожно отняв мои ладони от собственного лица, повернул голову, задев носом мой подбородок.
Так мы и встретились взглядами. В моих глазах хороводы водили любопытство, веселье и немая просьба не злиться, а оценить мой наряд. В его глазах читались любопытство, удивление, радость и что-то еще совершенно мне тогда непонятное.
Со стороны мы, наверное, смотрелись странно, уставившись друг на друга, как два голодных таракана, соперничающих за крошку хлеба, но меня это мало волновало. Я хотела сказать Чащину: «Димыч, не злись на меня, я не хотела деньги зажабить! Ты отдал мне тетрадь, я угощаю тебя – все по-честному!». Но только улыбнулась – никогда еще не видела его лицо так близко от своего. И заметила, что радужки у него необычные – я всегда думала, что они очень темные, насыщенного кофейного цвета, но, оказывается, в них есть искры – около самых зрачков, и искры эти светлые. Как будто бы кто-то щедрой рукой насыпал в горький горячий шоколад горсть несладкой кокосовой стружки, не успевшей еще полностью стать коричневой, но уже и не белой.