Мой генерал - стр. 19

Почему-то Федор с Мариной сидели, пригнувшись и не шевелясь, пока все не смолкло и не пропало из глаз.

Когда смолкло и пропало, Марина решительно скинула со своей раненой коленки руку Федора Тучкова, по неизвестной причине остававшуюся там все это время.

– О чем это они говорили? – спросил Федор и почесал шею. – Как вы думаете?

– Не знаю. – Марина была совершенно уверена, что говорили они про труп.

– Может, про утопленника? – предположил проницательный Федор. – А?

– Не знаю.

Марина решительно поднялась, отряхнула штанину, сделала шаг и немного постояла, как бы приноравливая ногу к новому положению. Будет теперь долго болеть. Тогда, на лыжах, она сильно ее разбила, и теперь «к погоде» или просто так, когда вздумается, коленка начинала «чудить» – ныть, подворачиваться, «выбиваться», как говорил врач. А тут Марина на нее повалилась, да еще всем весом, да еще на асфальт!

Нет, надо было на заимку ехать!

– Если про труп, значит, они знали, что он там… лежит? – предположил Федор Федорович еще более проницательно. – Почему она сказала, что… не думала, что его найдут так скоро?

– Понятия не имею.

Держа ногу прямо, как полковник Чесней в кино про тетушку из Бразилии, она вернулась на дорожку и заковыляла по ней вверх, к санаторному корпусу.

– Позвольте предложить вам руку.

– Спасибо, не нужно. Я прекрасно справляюсь сама.

Ей хотелось дойти побыстрее. После подслушанного разговора все вокруг стало казаться зловещим. Васнецовский лес – диким и темным. Далекий пруд за темными деревьями дышал могильным холодом, и даже то, что никого не было в этот час на дорожке, почему-то показалось подозрительным.

Тут еще Марина вспомнила про ту самую деталь, о которой не стала говорить надоедливой Веронике, и в позвоночнике похолодело.

Вот тебе и несостоявшееся «приключение»!

Дорожка вырулила из лесного полумрака на желтый и теплый солнечный пригорок, деревья расступились и как-то подвинулись, и оказалось, что до санаторных дверей рукой подать, и вообще здесь все близко, и зря она так… перепугалась зловещего леса и непонятных слов.

Мало ли о чем они говорили! О чем угодно они могли говорить!

– Не нравится мне все это, – вдруг сказал за ее спиной Федор Тучков, – странно все это…

Киношность Федоровых замечаний опять повергла Марину в раздражение. Она моментально забыла, что только что и сама думала, что «это странно» и ей «не нравится».

– Ничего странного нет, – строптиво сказала она, – мы же не знаем, о чем именно они разговаривали!

– Не знаем, – согласился Федор, – но похоже, что…

– Что?

Он глянул в сторону пруда, уже не видного за деревьями, и промолчал.