Мой эльфийский муж - стр. 46
Еще не потухшее пламя желания во мне распалилось с новой силой.
Теодосаль основательно подлил масла в этот огонь, нетерпеливо погладив и смяв мою грудь, а затем потянув сорочку вверх, обнажая тело. Такое кипящее возбуждение ощущала впервые и купалась в этом захватывающем чувстве.
Всего на секунду, пока стягивала вещицу, мы разорвали поцелуй, а я успела наполниться нестерпимой тягой, жадным желанием снова оказаться в плену губ эльфа. Возбуждение теплым потоком прокатилось от губ по горлу, к груди, а оттуда к животу, и еще ниже…
Каждое движение его языка, каждое прикосновение кожи к коже, каждый вдох и выдох заставлял горячий жгут внутри меня сворачиваться в раскаленный клубок, понукая прогибаться под ладонью Теодосаля, которая теперь медленно блуждала по телу: то касалась груди, то ласкала бедро, то проскальзывала по ребрам.. Я сама освободилась от кружевного белья, сама стянула с Тое штаны. Какой-то невероятно тонкой гранью собственного чутья, ощущала, что эльф нервничает. Жаждет меня, но не только из-за этого на взводе. И это почему-то удивительным образом придавало мне уверенности, отбрасывало собственные тревоги, делало их несущественными, простым фоном, а меня - смелой, требовательной, отчаянной и чуть нахальной. Настоящей ведьмой.
Не совсем осознала, как мы оказались в горизонтальной плоскости. Теодосаль нависал сверху чуть придавливая. Его горячая плоть упиралась мне в живот, будоража еще больше, хотя, казалось, дальше некуда. Все мое тело в этот момент превратилось в сплошной оголенный нерв, потому это касание ощущалось особенно ярко.
Наконец, он развел мои бедра, расположился между согнутыми в коленях ногами и замер, разорвав поцелуй. Не знает, что надо делать дальше? Да быть того не может!
- Госпожа, я не слишком умелый любовник, потому что… - начал он.
- Тео, замолчи! - почти простонала я. - Прекрати болтать и сделай это. Я сейчас с ума сойду. Хочу тебя, и мне не важно, что ты думаешь о своих навыках. Сейчас все идет прекрасно, так что ради всех стихий, просто продолжай!
Просить дважды не пришлось. Теодосаль приник поцелуем к ставшей до предела чувствительной коже на шее и толкнулся в меня. Я могла заблокировать боль с помощью своей магии, но не стала. Хотела прочувствовать момент первого единения, впитать его, коснуться всех его граней, даже неприятных. Боль вспыхнула лишь на секунду, словно и создана была только для того, чтобы обострить момент. А после, пространство каюты словно бы расширилось до целой вселенной и в то же время сжалось до наших с Теодосалем сплетенных тел.