Мой цифровой гений. Дьявол - стр. 13
– Колокол… – невольно произнес он вслух, – ночью, перезвон?..
Колокол звал к молебну. Но ведь ночь! Василий выбрал направление не на слух, а сердцем и, хрустя под ногами ветками, направился четко на звук.
Он не был в церкви с того, всю его жизнь поменявшего, момента.
– Конечно… Писание Святое – оно ведь на бумаге! – Василий, обходя угрожающий проткнуть его кустарник, бубнил себе под нос. – Я там ответы найду на все вопросы. Как я мог подобное забыть?..
Василий шел, не шел, а словно плыл. В лунном молоке выступившего из земли тумана. Демонический шепот на незнакомом языке отговаривал его идти. Василий понимал это лишь по отпугивающей в нем интонации. А может, и подсознательно…
Ноги вязли в мягком цепляющемся мху. Колокольный перезвон эхом доносился уже со всех окружающих Василия сторон. Пугали попаданием в глаза ветками деревья и кусты. Он потом лишь понял, что так они ему помогли, верно к храму направляя.
Василий вышел к нему, споткнувшись о ржавый обломок могильного креста. Упал. Проклятье едва не покинуло его уста. Перевернулся на спину, ожидая громоподобного осуждения сверху. Где-то вдалеке глухо крикнул филин, заглушая и отпугивая навязчивый шепот за спиной.
Таких церквей Василий не видел никогда. Хотя во многих лично был. И гордился этими посещениями. Молитвами в них, причастиями, благословениями…
Барельефы, горельефы – маски с полуобнаженными человеческими телами мифических животных зловеще выступали из стен меж веток высохшего плюща. Стен, частично выложенных из кирпича, поросшего от времени мхом. Казалось бы, и не храм веры, но где-то высоко звякнул колокол, словно качнувшись на ветру и опровергая Василия предположение. Лежа, вверх подняв голову и глядя перед собой, он не смог увидеть постройки и дальше середины ее высоты, не то что купол и уж тем более его символизирующий венец – туман все тем же молоком окутал здание святое. Хотя, еще выходя из окружающего храм леса, он видел его полный мрачный силуэт, пусть «размазанно», нечетко из-за внезапной близорукости, но целиком…
Василий поднялся на ноги, отряхнувшись, направился к входу храма. К не менее, чем сам он, зловещему проему, утопленному в разросшемся стелящемся растении.
Незваный гость
Любовь, не найдя себе места от одиночества теперь уже в «пустой» квартире, пристрастилась к алкоголю. К вину. Хотя это ее одиночество раньше так спасало от человеческой наглости, непонимания и пугающего социального восприятия. Она все-таки творец, пусть фотографический художник, но создатель. И очевидно было ей, что все создаваемое искусство – это в первую очередь диалог творца с самим собой в условиях тишины.