Мой. Чужой. Истинный - стр. 13

“Твоего друга убьют, а тебя ждет незавидная участь, Нереа”, – вспомнила я вдруг слова повитухи Марты.

Не мог ведь Утер быть отцом Керука, верно? Разве есть на свете отец, который принесет в жертву собственного сына?

– Все на месте, альфа, так что выделять отряд для поисков нет нужды, – вклинился в разговор бета Свайн, пока Киран не накалил обстановку до предела.

Остальные самцы, впрочем, и не напрягались. Они были уверены в своих силах и не сомневались, что всё идет по плану.

– Люди подготовлены? – спросил альфа Райдзен у Свайна, но, скорее, для порядка, так как он и сам прекрасно видел, что они лежали в дальней части клетки.

В начале я их не заметила, была слишком сосредоточена на Айвене, но сейчас могла заметить пожилого мужчину и молодую девушку примерно моего возраста. Они, в отличие, от других пленников, точно были без сознания.

– Я правильно рассчитал дозу, так что к началу ритуала они придут в себя. С минуты на минуту, – произнес Свайн и перевел взгляд на клетку.

– Это неважно. Главное, чтобы кицунэ и нагвали не пришли в себя. Серебро им не помеха, а в нынешней ситуации каждая единица нашей армии на счету, противостояние на ровном месте нам ни к чему.

Это был Утер. Голос у него звучал негромко, но низкий баритон и размеренность вкупе с тяжелой энергетикой давили на сознание всех присутствующих. Он выглядел старше остальных и внешне, и внутренне. Если раньше мне казалось, что у моего отца давящая аура, то присутствие старейшины Утера заставляло меня ежиться, чувствовать себя не в своей тарелке. Каждый раз, когда его взгляд касался моего лица, мне хотелось обхватить себя плотно руками и уменьшиться, чтобы он не обращал на меня внимание.

– Что с твоей одеждой, Нереа? – вдруг напряженно спросил мой отец Титус.

Его глаза были прищурены, ноздри широко раздувались – он принюхивался к моему запаху, пропитанному посторонними запахами. Я было напряглась и испуганно скользнула взглядом по Айвену, беспокоясь, что Титус унюхает нотки его аромата на мне. Судорожно вспоминала, насколько плотно он ко мне прикасался, но затем расслабилась, вспомнив, что крапива делала свое дело, отбив нюх даже у архея.

– Она порвана, – ответила я, наконец, когда все взгляды обратились в мою сторону, а молчание с моей стороны затягивалось.

– Я вижу. Я спросил тебя не об этом.

Верхняя губа Титуса раздраженно приподнялась. Он не любил повторяться, а я строила из себя непонимающую дурочку, оттягивала время, не желая никакого ритуала. Я не смотрела на Кирана, но ощутила, как он напрягся, услышав вопрос моего отца.