Мой бывший кошмар - стр. 34
— Отпусти меня, пожалуйста, — пытаюсь вырваться из этого захвата, но слабею прямо на глазах. — Мне неприятно, когда ты меня касаешься.
— Серьезно? — он уже вовсю вжимает мое тело в свое, наслаждаясь моей реакцией. Тело предает почти мгновенно. Как же так? Неужели оно забыло, как было больно? — У тебя пульс участился, ты ведь знаешь, что это значит?
Не знаю, то ли его слова, то ли наглое и бесцеремонное выражение лица, но что-то внутри щелкает и противится этому захвату. Когда Марк приближается к моему лицу, мне кажется, он хочет меня поцеловать, и это так страшно, что оттолкнувшись, даю ему пощечину. Со всей, мать его, оставшейся силы.
Это перебор. Это слишком. Я закрываю глаза и понимаю, что в голове у меня абсолютно пусто. Единственное желание — не разнервничаться и не потерять связи с настоящим.
— Не смей, понял? — как кошка, шиплю я. — Никогда больше так не делай.
Сокольский потирает щеку, на которой остался красный след и смотрит так, будто хочет убить. Отлично. Мы в этом желании похожи.
— Какая ирония, не находишь? — едко ухмыляется он. — Когда я хотел поцеловать тебя в первый раз, ты тоже зарядила мне пощечину. Напомнить, что было потом?
Сволочь. Он думает, я хоть когда-то об этом забывала? Да я каждый наш момент прокручивала в голове и делала это сотни, а может и тысячи раз.
— Я все помню, Марк, даже лучше, чем ты думаешь. Но я так же помню, как ты попрощался и вышел из палаты, ничего толком не объяснив…
— А при каких обстоятельствах ты оказалась тогда в больнице? Забыла?
Боже, зачем мы сейчас об этом говорим? Потираю виски, пытаясь унять боль, но это не помогает.
Никто не виноват был в той аварии, ну, виновники, конечно есть, но это точно не я, и не Женя…
Женя. Его больше всех в этой истории жаль. Он был хорошим парнем, даже слишком хорошим, и если бы мы тогда не поменялись местами, он бы остался жив. В один день, да что там день, в одно мгновение, я лишилась всех: Марка, лучшего друга, себя и маленькую кроху в себе. Жизнь удивительно жестока.
— У меня не было тогда других вариантов, Марк. Ты улетел на похороны к отцу, тебя почти месяц не было, а мне нужна была поддержка, я не могла тогда оставаться одной…
— Соня, не продолжай дальше. Может по виду и не скажешь, но внутри у меня все горит, так что, если не хочешь последствий — не буди во мне зверя, — угрожающе цедит он и в который раз убеждаюсь, что далеко уже не тот Марк. Я начинаю его таким бояться.
— Тогда, нам лучше вообще не поднимать эту тему, — тихо предлагаю я.
По правде говоря, мне нужно убираться с этого кабинета, но это первый такой разговор за четыре года. Не собираюсь отрицать, что меня тянет к нему, мне хочется смотреть и чувствовать его, но я не имею на это больше права. Люди странные существа, мы вроде понимаем и чувствуем опасность, но все равно продолжаем себя убеждать, что в любой момент можем соскочить.