Мотыльки - стр. 7
– Не боись. Заходи, – и встала так, что шансов убежать не оставалось. Маша испуганно оглянулась. Дверь кабинки была открыта. Оттуда шёл застоявшийся, отвратительный запах.
– Девочки, я не хочу.
– А мы хотим, – гоготнула блондинка. – Да, Нюрок?
– А то, – её подружка достала из кармана трико сигарету и спички.
– Давай-давай, – Лёля толкнула Машу внутрь, забрала у своей приятельницы зажжённую сигарету и протянула её напуганной девочке. – Держи.
– Н-не буду.
– Будешь, – Лёля насильно разжала ей пальцы. Маша вскрикнула. – Короче, так. Пока не скуришь – отсюда не выйдешь. – и зажала сигарету в кулак.
– Я буду кричать, ваших родителей вызовут, – всхлипывая, Маша пыталась разжать руку. Но хватка старшекурсницы была куда крепче.
Лёля замахнулась кулаком.
– А с крысами знаешь, что делают? Да и кого вызовут? С того света автобусы не ходят. – Довольная своей шуткой, громко загоготала. – Давай. Быстрее справишься, быстрее выйдешь.
– Но зачем?
– Ты забыла? Священный обряд, – и почти по дружески положила ей руку на плечо. – Справишься – докажешь, что ты не лох. И достойна быть принятой в семью «мигулей». А нет… – Она многозначительно покосилась в сторону бачка. – Будешь каждый день дежурить. Здесь.
Лёля убрала руку.
– Смотри. сигареты дорогие, импортные. Выкинешь – будешь должна кучу бабок. И вообще. Тут дела на полминуты.
И вышла, захлопнув дверь кабинки. Маша стояла с сигаретой в руке. Руки дрожали. Она не знала, как вообще, нужно держать это, как курить. Ей становилось дурно от смешавшихся запахов кабинки и сигареты. Ей всю жизнь говорили, что курение убивает, что курят только падшие женщины. И если она сделает затяжку – это шаг в пропасть, к тем, кто бреют ноги и спят с мальчиками. Маша с ужасом смотрела на белую свёрнутую трубочку, от которой шёл лёгкий дымок. В чёрно-красных тлеющих угольках она видела весь ужас своего будущего.
– Она сейчас потухнет. И вот тогда ты попала, – послышался голос из-за двери.
А может, всё не так ужасно? Сколько она видела девчонок, которые курят тайком. Да и мальчики. Иногда, она даже завидовала тем девочкам, которые хихикая, обсуждали что-то, о чём говорили только вполголоса. В любом случае, оставаться здесь она больше не могла.
Маша сделала вдох.
А выдохнуть не успела. Дым обволок изнутри всё, словно целлофановый пакет, а живот скрутило, как от просроченной колбасы. Маша не могла сделать ни вдох, ни выдох. Она закашлялась. Так, что казалось, будто лёгкие сейчас просто выпадут ей на ладонь. Маша кашляла и тарабанила в дверь кабинки. Но хохот не прекращался. Под рёбрами кололо.