Мотив Х - стр. 27
– Когда ты успела? – Тувессон посмотрела на портрет.
– Только что. Вот почему я немного опоздала. Подумала, что лучше побыстрее покончить с этим, пока я не забыла его отвратительную улыбку.
– Это Гудрун Шееле?
– Ты же сама видишь, что это работа Гудрун, – сказал Утес, изучая портрет.
Гудрун Шееле – старая полуслепая учительница рисования в инвалидном кресле. Она вышла на пенсию почти двадцать лет назад и жила в том же доме престарелых, что и мать Утеса. Во время одного из визитов к матери он увидел коллекцию портретов, написанных Гудрун, и попросил ее помочь полиции, что она и делала успешно до сих пор.
Как и обычно, она рисовала угольным мелком, и с помощью нескольких размашистых штрихов очень точно изобразила лицо с самодовольной улыбкой. Каждый раз ей удавалось настолько точно воссоздать внешность преступника, что это казалось просто чудом.
– Я все равно была в больнице, так что просто заскочила в Бергалид по дороге сюда, – объяснила Лилья, которая теперь, казалось, немного успокоилась.
– Кстати, я хотела передать тебе привет от мамы. Она, мягко говоря, недовольна. По-видимому, ты обещал ей приехать и настроить каналы на телевизоре больше двух недель назад.
Утес покачал головой.
– Я был там вчера вечером.
– У нее что, болезнь Альцгеймера? Почему ты мне не сказал? – спросила Тувессон.
– Потому что у нее не Альцгеймер. Она страдает серьезной формой избирательного расстройства памяти. По крайней мере тогда, когда ей это необходимо.
– Что скажете? Может, стоит обнародовать портрет вместе с машиной? – спросила Лилья.
– Нет, давай подождем с общественностью и оставим это пока во внутреннем распоряжении. Посмотрим, что скажет окружной прокурор.
– Стина Хегсель?
Тувессон кивнула в тот момент, когда зазвонил ее мобильный.
– Легка на помине… Привет, Стина. Минутку, я сейчас только кое-что закончу. Утес, ты знаешь, как быть. Ирен, предлагаю тебе сделать обзор ксенофобских движений в Бьюве.
– Хорошо. Я собиралась начать с визита к «Шведским демократам». – Лилья допила остатки кофе и встала. Тувессон вышла из кабинета.
– Почему именно «Шведские демократы»? – спросил Утес.
– Потому что они и ксенофобы, и расисты. К тому же на нем была куртка с их эмблемой. Тебя еще что-то интересует?
Лилья свернула на Блекингегатан и заметила, что эта улица вместе с поперечными Халландсгатан и Смоландсгатан, должно быть, была спланирована таким образом, чтобы позднее здесь появился новый район с частными домами на окраине Бьюва. Типичная для политиков идея, а в итоге, не считая нескольких одиночных домов, район превратился в скопление незастроенных участков, заросших травой.