Мотив Х - стр. 13
Лилья обернулась и увидела женщину лет шестидесяти пяти с седыми, коротко стриженными волосами, энергично вошедшую в кухню.
– Ингрид Самуэльссон, – представилась она, протянув руку. – Это я позвонила в полицию и подала заявление. Я живу в квартире напротив.
– Тогда не могли бы вы рассказать, что же произошло?
Женщина обменялась взглядом с матерью мальчика, которая кивнула ей.
– Пол девятого ко мне пришла Адена, она была очень обеспокоена. Учитель Мунифа позвонил ей и спросил, почему мальчик не пришел в школу.
– А почему вы решили, что с ним случилось что-то серьезное? Может быть, он просто прогуливает школу?
– Прогуливать? Я не понимать, – сказала мать, пытаясь успокоиться.
– Она имеет в виду, что Муниф мог просто не пойти в школу.
Мама мальчика, казалось, не поняла, о чем речь.
– Но Муниф никогда… Он очень хорошо учится. Ему там очень весело.
Женщина кивнула и снова повернулась к Лилье.
– Адена права. Я тоже в этом уверена, так как сама работала учительницей и иногда помогаю ему с домашним заданием.
– Я понимаю. Но ему же всего одиннадцать. Может, он просто заигрался где-то с другом и забыл о времени?
– Карты говорят о другом, – сказала мама мальчика.
– Какие карты?
– Карты на столе. – Мама мальчика указала на карту, на которой был изображен скелет, одетый в рваную черную монашескую рясу. – Они говорят, произошло что-то ужасное. – Она закрыла лицо руками, сдерживая рыдания.
– Я правильно поняла, вы позвонили в полицию потому, что карты показали…
– Простите, я могу сказать одну вещь? – перебила ее пожилая женщина, встав между Лильей и матерью Мунифа. – Если честно, то я тоже не думаю, что произошло что-то ужасное. Ваше предположение вполне верное – он ходил в школу в сопровождении Самиры из соседнего дома. А она может и хорошая девочка, но думает о чем угодно, только не об уроках.
– И все же вы позвонили в полицию. Как будто нам больше нечем заняться.
– А что мне было делать? Она была крайне взволнована. Вы же сами видите. – Женщина обернулась и показала на маму мальчика, тихо плакавшую в стороне.
– Мы даем им крышу над головой и пособие, чтобы они могли здесь жить. Но как они смогут почувствовать себя как дома, если мы не будем проявлять участие? Только на это я и надеялась, что кто-то из ваших приедет, и они поймут, что нам не все равно.
Лилье стало стыдно. Не перед женщиной, а перед собой. Она ведь всегда считала себя лучше других только потому, что голосовала за левых и сразу отправляла деньги в благотворительные организации, когда случалось что-то ужасное, и это показывали по телевизору. На самом деле она была такой же как все, ей было, по большому счету, все равно.