Мост - стр. 14
– Даже не претендую.
– А кто ты мне теперь?
– Ну… мама твоего брата по отцу. Мачеха, видимо.
Вали передергивает.
– Зови по имени, – советую я, – не ошибешься…
Ночью по городу мечутся лучи прожекторов. Мы спим в очередной развалине, мимо нас с писком мчатся несколько теней.
Штатские. Идиоты, не поверившие эвакуаторам.
Глаза Вали сверкают в темноте, он тянется к автомату.
Я шлепаю его ладонью.
– Пусть их.
Он опускает руку и с усмешкой слушает грохот башмаков вооруженной погони.
– Ты права. Пусть сами себя поубивают.
– Парень, тебя заносит, – замечаю я, укутывая сопящего Фенрира, – нет никакой необходимости их ненавидеть.
Он задыхается от обилия возражений, скакнувших на язык одновременно.
– Но!..
– Их тоже можно понять. Они жили себе и жили, это мы с ними случились. А им, конечно, хочется, чтобы все стало как раньше… Можно пожалеть. Кроме того, ненависть – отличное средство для манипуляции тем, кто ненавидит.
– Мне – их – жалеть?
– Главное, понимать. А там как карта ляжет. Не путаются под ногами – можно и пожалеть. Тем более раз они нас не заметили, то и выдать не могут. А со своей ненавистью… твои выстрелы патруль бы услышал.
Подросток облегченно вздыхает. Этот довод ему понятен. Больше пока не нужно, больше ему не вынести. Кроме Нари, у Вали совсем недавно была еще и мама. Через нее пытались достать меня. Не достали.
На рассвете мы выясняем, что четыре квартала оцеплены. Будь они неладны, эти штатские! До парка, в котором стоит на бетонном пьедестале Камень, – от силы час ходу. Но максимум в полдень надо быть там.
К восьми утра мы с Вали ощупали периметр по всей линии. Он смотрит на меня спокойными доверяющими глазами. Я – проверенный боем командир, хоть и женщина. Он меня признал.
– Может, лучше я Фенрира понесу? – предлагает он. – Ты же лучше меня стреляешь?
– Рискованно. Я привыкла вес распределять. К тому же будет ли он у тебя спокойно сидеть?
Женщина с ребенком и подросток.
Против нас три группы взрослых мужчин, одна прямо перед нами, две по сторонам – но подтянутся при первом же шуме.
Вали проверяет автомат. Я все-таки приматываю Фенрира к себе, проложив между обмоткой и ребенком наш единственный бронежилет. Малыш спрятан в пуленепробиваемой ракушке, одни ноги свисают.
Вали бесшумно отходит налево, за угол.
Поехали.
Группа передо мной вскакивает и в полном составе мчится в сторону улицы. Расчет верен – в руинах города патрулируют одни ополченцы. Идиоты не лучше штатских. Я кручу рычаг, натягиваются наспех протянутые проволоки. В доме одна за другой вылетают рамы окон, патруль палит по верхним этажам. С висящего на соплях балкона падают, как последние дождинки, все три наши гранаты.